 |
Душа неприкаянная
Глава вторая
Братья Борхес ехали за Шнайдером, стараясь держаться в отдалении, и видели, как нанятое им такси вдруг остановилось посреди дороги, водитель подал назад и начал разворачиваться, тогда им пришлось тоже поворачивать и сматываться. Они отъехали не так далеко, когда увидели, как мимо них на огромной скорости пролетело такси, с открытой дверью, Шнайдера и Рихарда (Алехандро сразу узнал лидер-гитариста) внутри уже не было.
- Куда они делись? – Санчо выглядел растерянным. Он остановил машину и оглянулся.
- Давай обратно, они видимо вышли из машины и пошли пешком, - Алехандро заметно волновался, он уже много лет фанател и никогда не предполагал, что увидит своих кумиров вот так, вживую, да еще и станет следить за ними.
Санчо развернул машину и медленно поехал назад. Но на дороге никого не было, они проехали еще метров триста и остановились. Шнайдер и Рихард пропали.
- И чего делать? – Санчо снова посмотрел на Алехандро.
- Ждать, - отозвался Родригес и закурил, высунув руку в открытое окно.
- Чего ждать то? А вдруг они сели на другую машину и свалили?
- Нет. Они где-то здесь, - Родригес был как всегда не многословен.
- Почему ты так думаешь? – не унимался Санчо.
- Знаю. Здесь аэродром, они пошли туда.
- Откуда им про него знать? – Алехандро тоже закурил.
- Отвали, сказал ждать, значит ждать, - Родригес сплюнул в окно.
Они просидели в машине минут пятнадцать, но ничего не менялось. Мимо них проехал небольшой микроавтобус, водитель притормозил, видимо решив, что у них сломалась машина, но Родригес махнул ему рукой, чтобы тот ехал дальше. Мужчина кивнул головой и умчался прочь. Наступила ночь.
- Слушай, Родригес, поехали обратно. Говорю тебе, они свалили, - Санчо потянулся к зажиганию, но брат перехватил его руку.
- Нет, будем ждать.
- Чего ждать-то? Какого хрена?
- Иисус сказал следить.
- И чего мне, он сказал следить за Шнайдером, а не за пустой дорогой.
- Хочешь валить, топай пешком, - Родригес перегнулся через брата и открыл дверцу с его стороны.
- Да пошел ты. – Санчо захлопнул дверцу. – Сам топай. Я сюда на тачке приехал, на тачке и уеду.
- Тогда заглохни.
- Хорош вам, давайте лучше косячок забьем, - Алехандро достал самокрутку из кармана рубашки.
- Спрячь шмаль, не время сейчас, - Родригес повернулся к брату.
- Да ладно тебе, надо нервишки успокоить.
- Потом.
- Родригес, твою мать, хватит тебе моралиста из себя строить. Ты что перед Иисусом выслуживаешься?
Родригес резко повернулся и посмотрел на младшего брата:
- Тебе лучше заткнуть пасть. Ты итак уже приторчал, пока я с Иисусом говорил вы уже накурились, тебе уже пора завязывать с дурью, понял?
- Да пошел ты, - Алехандро начинал злиться. Он уже больше года курил траву и чувствовал, что постепенно начинает привыкать. Каждое утро он давал себе обещание, что с сегодняшнего дня завяжет и никогда больше не прикоснется к наркотикам, но к обеду он непременно накуривался, и жизнь казалась ему уже не такой плохой.
- Ты подсел, - спокойно сказал Родригес и отвернулся.
- Ничего подобного, я не подсел. Мне нужно успокоить нервишки, вот и все, - Алехандро зажег самокрутку и глубоко затянулся.
- Ты наркоман.
- Нет, я просто изредка курю траву.
Родригес снова повернулся к брату. Алехандро протянул ему косяк.
- На, затянись, тебе станет лучше. Ты слишком паришься из-за этой работы.
Родригес взял самокрутку и равнодушно выкинул ее в окно.
- Эй, ты чего?! – закричал Алехандро и стукнул брата кулаком по спине. Родригес повернулся и легонько двинул Алехандро в челюсть.
- Заглохни, наркоман, - сказал он и отвернулся.
Вдруг Алехандро выхватил пистолет и, приставив к затылку Родригеса, сказал:
- Еще раз ударишь меня, я тебя пристрелю нахрен. Понял?
Родригес на секунду напрягся, но тут же расслабился и сказал.
- Наркоман хренов.
- Я не наркоман! – закричал Алехандро и вдруг раздался выстрел.
Кровь и мозги Родригеса забрызгали салон и ветровое стекло.
- Какого… - Санчо посмотрел на мертвого Родригеса и повернулся к Алехандро, тот сидел с приоткрытым ртом и смотрел на свой пистолет, будто бы видел его впервые.
- Алехандро, твою мать, да какого…- Санчо подавился словами.
- Я… Я… Я не хотел… Он сам… Санчо я… Не…
- Тварь, сука. Ты грохнул Родригеса! Да твою мать! Ты…
- Я не хотел, - Алехандро опустил пистолет, и посмотрел на Санчо. Его глаза наполнялись слезами.
- За косяк, тварь. Ты убил брата, скотина…
- Он сам выстрелил, Санчо, я не хотел.
- Урод, почему он был не на предохранителе? Почему этот сраный пистолет был не на предохранителе?!
- Я не знаю, - голос Алехандро дрожал, по щекам текли слезы.
- И что нам теперь делать?! А?! Скажи мне, что мне делать?! У нас труп в машине! Ты урод! Сраный ублюдок! Труп нашего брата в нашей гребаной машине! И его мозги на ветровом стекле!
- Я не знаю, - Алехандро выпустил пистолет, он упал рядом с ним на сидение. Он еще раз взглянул на мертвого брата, закрыл лицо руками и зарыдал.
- Алехандро, твою мать! Что ты сопли распустил?! Ты убил Родригеса! Урод! Теперь скажи мне что делать?!
- Он убьет меня, - всхлипывал парень.
- Кто? Он мертв уже! Это ты убил его, не понял еще? Ты его нахрен пристрелил, за косяк!
- Иисус.
- Черт. Точно убьет и тебя и меня заодно. – Санчо немного успокоился.
- Он всех убьет.
- Не реви, урод. Надо что-то придумать.
- Что ты придумаешь?! – Алехандро опустил руки и еще раз взглянул на мертвого Родригеса.
- Мы скажем, что его убил Шнайдер, - тихо сказал Санчо и повернулся к брату.
- Нет! Санчо нет! Он же убьет Шнайдера, найдет и убьет.
- Да я срать хотел на это. Ты что хочешь, чтобы он нас убил?
- Но он же барабанщик!
- Да хоть президент США. Ты понимаешь, что Родригес мертв?! А?! Ты понимаешь?! И нас за яйца подвесят, если узнают, что ты грохнул его за сраный косяк. Иисус не выносит наркоманов! Он прибил бы тебя если бы узнал, что ты таскаешь его шмаль, а если он узнает, что ты грохнул за это брата… Дебил!
- А что с трупом то делать?
- Закопаем, в лесу закопаем, и никто не найдет. Машину отмоем, то есть ты отмоешь. Я к этому дерьму не прикоснусь.
- Это не дерьмо, это наш брат.
- Был наш брат. Теперь это труп и его мозги по всему салону. Иисусу скажем, что Шнайдер выстрелил в Родригеса и пробил ему голову, мы же убежали.
- А труп?
- Что труп?! – заорал Санчо.
- Ну, Иисус потребует труп.
- А нахрен ему труп?! Мы уехали, и труп не взяли. Куда он делся, мы не знаем, понял?!
- Нет, так нельзя. Его надо похоронить по-человечески.
- Иди в жопу! Урод тупой! Еще скажи священника позвать, дебил. Тебе шмаль последние мозги проела. Ты не соображаешь совсем. Мы закопаем Родригеса и смоемся нафиг. Если кто узнает, что ты его прибил за косяк, нас порежут на лоскуты.
Алехандро отвернулся к окну и снова заплакал. Не смотря ни на что, он любил своего брата. Во всем мире у него было только два близких человека – Санчо и Родригес. Он был еще совсем ребенком, когда они бежали из дома. Их мать – наркоманка и алкоголичка притащила в дом любовника, и тот был их нещадно. Особенно доставалось ему. Он еще помнил как их отчим, нажравшись дешевой текилы и придя домой после работы, вытаскивал его из постели, швырял на пол и избивал тяжелыми ботинками. Мать никогда не заступалась за него, зато Родригес, хоть и был еще подростком, всегда вступался за брата. Он вдруг вспомнил как однажды Родригес, услышав его крики и плач, влетел в комнату и огрел отчима табуреткой по спине. Тот медленно повернулся и со всей силы двинул Родригесу по лицу. Алехандро вспомнил хруст, с которым сломался нос брата, он вспомнил, как тот со стоном рухнул на ковер рядом с ним. Отчим поднял табуретку и швырнул ее в угол, а потом вышел из комнаты. Ночью Родригес собрал минимум вещей, и они втроем бежали из дома. Алехандро никогда не узнал, почему отчим тогда не убил Родригеса, не знал и Санчо. Свою постыдную тайну Родригес хранил в секрете и умер вместе с ней. Его отчим, когда их мать отрубалась, шел в комнату к Родригесу и грубо насиловал мальчика, а Родригес тихо плакал, уткнувшись лицом в подушку, зная, что эту жертву он приносит ради своих младших братьев. Ночью перед побегом это снова случилось, Родригес снова плакал, отчим же наслаждался своей силой и властью, заставляя парня делать мерзкие вещи. А когда пытка закончилась, и отчим довольный засыпал на его кровати, он сказал, что теперь Родригес уже не нравится ему. Со сломанным носом, он больше не возбуждает его и пожалуй маленький Алехандро будет отличной заменой. Когда отчим уснул Родригес взял большой кухонный нож и перерезал ему горло. Но ни Санчо, ни Алехандро этого не знали.
Они не знали многого из прошлого, не могли знать будущего и даже не знали того, что в эту самую минуту справа от них через дорогу в тени деревьев стоял призрак девушки в белом платье и беззвучно, только губами произносил молитву. Да если бы и знали, то не понятны бы были им слова ее:
Боже духов и всякия плоти, смерть поправый и диавола упразднивый, и живот миру Твоему даровавый! Сам Господи, упокой души усопшего раба Твоего Родригеса, в месте светле, в месте злачне, в месте покойне, отнюдуже отбеже болезнь, печаль и воздыхание. Всякое согрешение, содеянное ими, словом, или делом, или помышлением, яко Благий Человеколюбец Бог прости, яко несть человек, иже жив будет и не согрешит, Ты ибо един, кроме греха, правда Твоя правда во веки, и слово Твое истина…
Они не могли видеть ее, Санчо смотрел вперед на дорогу, думая о том, как ему вести машину, когда все ветровое стекло заляпано кровью, а Алехандро смотрел в другую сторону. Зато он заметил Круспе, который выбежал из-за деревьев, размахивая руками, за ним следом бежал голый по пояс Шнайдер.
- Газуй, быстро! - закричал Алехандро.
- Что?! Что случилось?!
- Быстрее, они здесь!
- Кто? – Санчо уже заводил машину.
- Шнайдер с Круспе, они нашли нас!
Санчо сорвался с места, круто развернул машину и понесся прочь, оставив позади музыкантов и призрака. На душе скребли кошки, в горле стоял комок, и ему не было дело до каких-то музыкантов, он знал что им, с единственным теперь братом, предстоит тяжелая ночь.
* * *
Шнайдер первым заметил девушку, он как раз собирался сказать Рихарду, что лучше всего пойти в ту сторону, куда уехала машина, когда заметил ее.
- Рихард, она здесь, - тихо сказал он и медленно попятился.
Круспе посмотрел по сторонам и удивленно спросил:
- Кто?
- Мертвячка, - сказал Шнайдер и указал на деревья через дорогу.
Девушка уже не пряталась, она медленно вышла на дорогу и пошла к ним. Она выглядела как живая. Рихард всегда думал, что приведение это что-то бестелесное, некий сгусток энергии, меняющий очертания и плавно скользящий над землей. Девушка же была вполне реальна, он прекрасно видел ее ноги, обутые в белые мокасины, видел, как покачиваются ее округлые бедра под платьем, видел маленькую родинку на ее щеке, ее струящиеся светлые локоны, она улыбнулась, и он заметил, что у нее не хватает переднего зуба. Если бы несколько часов назад он не видел ее в ванной, то наверняка решил бы, что Шнайдер сошел с ума и принимает вполне симпатичную, молодую и совершенно обыкновенную девушку за призрака, но он видел и он прекрасно помнил, как она смотрела на него из отражения.
- Надо бежать, - тихо сказал он.
- Куда, это бесполезно Рихард. Она же не живая.
Это был странный аргумент, но Рихард принял его без вопросов.
Тем временем девушка подошла к ним на расстояние вытянутой руки и остановилась. От нее веяло могильным холодом, словно ее тело было вырезано изо льда. Они замерли на месте, боясь пошевелиться, и смотрели прямо на нее. Наконец Шнайдер не выдержал и спросил:
- Что тебе надо от нас, оставь нас в покое, пожалуйста. Отпусти нас домой, мы ничем тебе не поможем, мы не понимаем, что ты хочешь.
Девушка по-прежнему молчала и смотрела на них.
- Я прошу тебя, отпусти нас, - Шнайдер сделал шаг, приблизился к ней вплотную, нерешительно протянул руку и коснулся ее плеча. Она была холодной и не живой, борясь с отвращением, он провел пальцами по ее плечу и вниз по руке. Она не шевелилась и улыбалась одними губами. Шнайдер убрал руку. Девушка немного наклонила голову и сказала:
- Вы избрали правильный путь, так идите.
- Куда? – Шнайдер сделал шаг назад и вернулся к Рихарду.
- По карте, - сказала она и повернулась, чтобы уходить.
- Да не можем мы идти по твоей карте, дура! Там ягуар! – неожиданно закричал Рихард. Шнайдер вздрогнул и испуганно посмотрел на девушку. Она остановилась и снова повернулась к ним лицом.
- Я говорила тебе, твоя вера сильна - это правда. Я говорила тебе, чтобы ты покаялся - ты сделал это. Но я не сказала тебе, что прежде чем сражаться с врагами вокруг тебя, тебе нужно победить своих личных демонов, и теперь я говорю. О, многоликий Рихард, ты слаб, потому что сам не знаешь себя.
Она снова отвернулась от них и медленно пошла по дороге.
- Куда ты уходишь? – тихо сказал Шнайдер.
- Есть грешные души, которым я должна помочь. Здесь, несколько минут назад, умер человек и его душа ищет спасения. А вы должны помочь мне, так идите. Ягуара больше нет, Бог усмирил зверя и ваш путь свободен. Но знайте, что у вас только один путь, ибо другие – дорога в ад.
* * *
Через час они добрались до аэродрома. В темноте было очень сложно ориентироваться, и они долго бродили кругами, несколько раз возвращаясь на трассу. Рихард молчал, погруженный в собственные мысли, Шнайдер пытался его разговорить, но у него ничего не получилось. Кристоф очень замерз и старался идти побыстрее, чтобы согреться, но Рихард все время отставал и Шнайдеру приходилось возвращаться и подгонять его. Наконец Шнайдер увидел, что деревья редеют и вскоре они вышли к аэродрому. Рихард остановился и всмотрелся в темноту. Аэродром не был освещен, ни фонарей вокруг, ни сигнальных огней на посадочных полосах, казалось, что здесь уже много лет не приземлялся ни один самолет. Только одиноко светилось маленькое окошко домика диспетчерской.
- Пойдем быстрее, Рихард, умоляю тебя, я замерз ужасно, - Шнайдер обхватил себя руками.
- Подожди, мне не нравится этот аэродром. Где огни? Как здесь самолеты садятся ночью?
- Не знаю я, может он не работает по ночам.
- Шнайдер, что за бред. Аэродром не может не работать по ночам. Я за свою жизнь видел сотни аэродромов и никогда, я уверяю тебя, никогда не видел, чтобы они закрывались на ночь. Это же не продуктовый магазин.
- И что? Может, у них сегодня нет полетов.
- Я с утра сюда прилетел, если помнишь.
- Помню, - Шнайдер растирал руками озябшие плечи.
- Ты говорил, в записке пилот писал, что он возил наркотики из Нью-Йорка в Лиму, может этот аэропорт существует только для этих целей. Бандитское логово? Логово зверя? И мы пришли сюда сами.
- Да мне уже все равно, пускай там хоть все бандиты Южной Америки соберутся, я сейчас околею от холода. Ты что, совсем не замерз?
- Замерз, но это не так важно. Нам нужно решить, что нам делать дальше. Не можем мы вот просто так без всякого плана ломиться в этот дом.
- Какого плана, Рихард! Я умоляю тебя, идем уже.
- Шнайдер, нас там пристрелят, если мы скажем лишнее. Надо решить чего будем говорить, - Рихард посмотрел на Шнайдера. - Хочешь, я тебе отдам свою футболку?
- Да не нужна мне твоя футболка, мне нужно срочно выпить горячего чая, сесть в такси и поехать домой.
- У нас только один путь, - тихо сказал Рихард и посмотрел на дорогу. – Все остальное – дорога в ад.
- Да хоть бы и в ад, если там тепло. Идем уже, скажем, заблудились в лесу, поломалась машина, попросим вызвать нам такси.
Но Рихард не торопился, он казалось, полностью ушел в себя.
- Что она имела в виду, когда говорила про моих демонов? - тихо спросил он, не поворачиваясь к Шнайдеру.
- Рихард, - Шнайдер уже почти кричал, - Мне реально холодно, идем быстрее. Какие демоны? Я вообще не понимаю половину из того что она говорит.
- Но, подожди. А если этот путь не правильный. Если прежде чем идти туда, - он указал на освещенное окно. – Мне нужно сделать что-то важное, что-то такое, о чем я сам не догадываюсь. Убить этого демона.
- Нет, я больше не могу. Ты меня убиваешь, а не демона. Я ухожу, а ты как хочешь, - Шнайдер обошел Круспе и быстро пошел по дороге. Рихард обернулся, с тоской посмотрел на густые деревья позади, которые в темноте казались черной непроходимой стеной, и пошел вслед за другом.
Мерзкие запахи никуда не делись, чем ближе они подходили к проволочному ограждению, тем сильнее и невыносимей они становились.
- Чем тут воняет? – сказал Шнайдер, закрывая нос рукой.
- С утра то же самое было, но сейчас, кажется, усилилось, - Рихард тоже прикрыл нос ладонью.
- Как будто кто-то умер и разлагается, а это пытаются замаскировать, – предположил Шнайдер.
- А может так и есть? – сказал Рихард и снова остановился.
Шнайдер продолжал упрямо идти.
- Шнай, может не нужно, здесь что-то нечисто.
Барабанщик обернулся:
- Да здесь все не чисто, вся страна такая, на каждом шагу что-то да случается. Если нас там убьют, это будет не самым плохим исходом. Я пойду туда и мне наплевать на этот запах.
- Хорошо, идем.
В домике горел свет, и тихо играла музыка. Окно, как и утром, было приоткрыто и Рихард почувствовал запах жареного мяса. Они не ели с самого утра и рот его наполнился слюной, несмотря на то что этот приятный запах перемешивался с невыносимой вонью самого аэродрома. Шнайдер подошел к двери и громко постучал. Рихард вздрогнул и отошел на пару шагов. Никто не отозвался, тогда Шнайдер стал колотить в дверь кулаками и кричать:
- Эй, есть кто дома! Помогите нам, мы заблудились, на нас напал ягуар, пожалуйста, откройте!
Через несколько секунд Рихард увидел, как шторка на окне отодвинулась, и за ней показалось сморщенное старческое лицо, а уже через минуту дверь открылась. На пороге стоял сутулый, седой старик с всклокоченными волосами и огромной бородавкой на мясистом красном носу, он недоверчиво смотрел на них. Его лицо было похоже на высушенное яблоко, и Рихард даже побоялся предполагать, сколько ему может быть лет.
- Чего вам надо? – на удивление у старика оказался чистый и приятный голос. Он говорил на английском с сильным акцентом.
- Мы заблудились в лесу, - повторил Шнайдер историю, которая частично была правдой. – У нас машина поломалась на дороге, и мы пошли в лес и заблудились.
- А начерта вы пошли в лес? – старик не доверял им.
Шнайдер растерялся, не зная, что ответить. Рихард выступил вперед и сказал.
- Да там ягуар был, мы от него убегали, он у него футболку стащил. Нам холодно и мы хотим убраться отсюда побыстрее. Не могли бы вы вызвать нам такси, мы заплатим, - он полез в карман и достал оттуда смятую бумажку, даже не посмотрев, сколько там, он протянул ее старику. Тот поглядел на Шнайдера, потом перевел взгляд на Рихарда и отошел от двери.
- Да не надо мне ваших денег, проходите.
Шнайдер тут же зашел внутрь, Рихард еще пару секунд помялся на пороге, но потом тоже вошел.
Они оказались в небольшой убого обставленной гостиной. Посредине стоял низкий столик, на нем лежала раскрытая газета. В углу на двух поставленных друг на друга деревянных ящиках стоял старый маленький телевизор. Ни кресла, ни дивана в комнате не было, лишь один низкий табурет, на котором сейчас стояла металлическая тарелка с аппетитным, хорошо прожаренным куском мяса. Шнайдер сглотнул и с трудом заставил себя отвернуться. Старик закрыл дверь и вернулся в гостиную.
- Так вы говорите, на дороге был ягуар? – спросил он и, взяв тарелку в руки, переставил ее на низкий столик. Шнайдер упорно старался не смотреть на мясо.
- Да, не на дороге, он вышел из леса и кинулся на нас.
Старик сощурился:
- И как же вы убежали?
- Он взял мою футболку и утащил ее, а мы убежали в другую сторону.
- Как взял? Прямо стянул с тебя?
- Нет, я ее в руках держал. Долго рассказывать, она мокрая была и я ее снял. Да это все не важно, вызовите нам, пожалуйста, такси.
- Такси сюда не поедет, вам надо на дорогу вернуться и машину там ловить.
- Ну, пожалуйста, мы не можем опять идти, там страшно и холодно. Может у вас есть машина, и вы нас подвезете? – Шнайдер повернулся к Рихарду и увидел, что тот, не отрываясь, смотрит на небольшую дверь, напротив входа. Его словно не волновал весь разговор, его казалось, вообще ничего не волновало, кроме этой маленькой деревянной двери в другую комнату.
- Я не вожу уже много лет, я слеп и стар. Ничем я вам помочь не могу. Идите пешком по дороге и выйдете на трассу, - Старик сел на табурет, вытянув перед собой ноги, и Шнайдер обратил внимание на то, что его домашние тапочки продрались на больших пальцах и в эти дырки были видны кривые желтые ногти.
- У вас нет сердца. Неужели вы не понимаете, что я уже не в состоянии идти, мне холодно, меня знобит, я, в конце концов, голоден, - Шнайдер не удержался и посмотрел на мясо в тарелке. – Я хочу выпить горячего чая. Вы можете дать нам хотя бы это? Мы заплатим вам, у нас есть деньги.
- А что это с твоим другом, чего это он уставился на дверь в мою спальню? И почему у него губы разбиты? Ягуар двинул в челюсть? – спросил старик, проигнорировав просьбу Шнайдера.
Кристоф снова повернулся к Рихарду, тот, как и минуту, назад не отрываясь, смотрел на дверь.
- Рихард, чего ты там стоишь? – позвал он, но Круспе даже не пошевелился. Глаза его были полузакрыты, руки плотно сцеплены в замок на груди. Поза была такой неестественной и странной, что Шнайдер испугался, не случилось ли с Рихардом чего-нибудь ужасного. Он сразу подумал о девушке призраке, огляделся, но никого не увидел. Тогда он подошел к Круспе и потряс того за плечо.
- Рихард, что с тобой?
Круспе не отвечал и не поворачивался.
- Рихард! - крикнул Шнайдер, продолжая трясти его за плечо. Наконец Круспе, словно очнувшись от глубокого сна, медленно повернул к нему голову.
- Что? – спросил он.
- Что ты там увидел?
Круспе снова посмотрел на дверь, но на этот раз она уже не завораживала его. Он провел рукой по лицу, словно стряхивая невидимую паутину и, повернувшись к Шнайдеру, глупо улыбнулся.
- Нет, ничего. Задумался просто.
- Да он у вас сумасшедший совсем, - сказал старик и, с трудом поднявшись с низкого табурета, пошел к двери в спальню.
- Я сделаю вам чаю, вы выпьете его, съедите мясо и уберетесь из моего дома вон. И меня больше ничего не интересует. И, между прочим, у меня еще есть сердце, чтобы ты не думал, - он повернулся к Шнайдеру и ткнул в него кривым пальцем. – Нечего меня обвинять.
Старик скрылся за маленькой дверью, оставив Шнайдера и Рихарда.
- Он сказал, мы можем, есть его мясо? – тихо спросил Шнайдер и, оторвав взгляд от тарелки, взглянул на Рихарда. Фраза получилась неоднозначной, но лидер-гитарист не обратил на это внимания.
- Мне тоже так показалось. Так может нам… - Рихард не договорил, сглотнув слюну, он медленно подошел к столику и наклонился над тарелкой. Запах сводил с ума.
- Думаешь? – Шнайдер стоял у него за спиной, и тоже с вожделением смотрел на аппетитный кусок.
- Тьфу ты, Шнайдер. Какого черта, мы, что нищие совсем или голодные. Не станем же мы объедать старика.
- Так мы же заплатим. И к тому же я действительно очень голоден, зверски просто, - словно в подтверждение его слов желудок издал протяжный стон.
Рихард посмотрел на Шнайдера, потом на тарелку, потом снова на Шнайдера и, не выдержав взял тарелку в руки.
- Пополам, не смей все сжирать. Я тоже голоден как пес дворовый. Не думал я, что когда-нибудь до такого дойду. Ходим по домам и попрошайничаем.
- Вилки нет, - Рихарду было уже глубоко наплевать на сомнения, терзающие барабанщика.
- Так может, подождем его, - Шнайдер кивнул головой на дверь, куда ушел старик.
- А если он передумает? Нет, не буду я его ждать, - Рихард взял кусок и откусил.
- Я же сказал, мне оставь!
- Я оставлю, половину, - Рихард говорил с набитым ртом, и оттого его речь стала малопонятной.
- Я не буду надкусанное тобой есть, что за хамство, Круспе! Оторви кусок и дай мне.
- Как я его оторву?! На сам рви, тоже мне, брезгливый какой! – Рихард протянул Шнайдеру кусок, не выпуская его из руки. Кристоф взялся за краешек и потянул, но мясо было жирным, и пальцы соскользнули.
- Так ничего не получится. Дай мне его в руки, и я разломлю.
- Нет.
- Что значит, нет?!
- Ты его уронишь, - Рихард под шумок откусил еще раз.
- Да хватит жрать уже, это между прочим я уговорил его отдать нам мясо, пока ты любовался его дверью. Если бы не я ты бы этого куска не получил, - Шнайдер протянул руку и снова ухватился за краешек. На этот раз Рихард решил не прeпираться и отпустил руку. Мясо выскользнуло из пальцев Шнайдера и плюхнулось на грязный деревянный пол, прямо им под ноги.
- Ну что я тебе говорил?! – сказал Рихард.
- Черт, - Шнайдер нагнулся и аккуратно поднял кусок с пола, оглядел со всех сторон, отряхнул налипший сор и немного подумав, откусил. Мясо было жилистым и жирным, песок скрипел на зубах, но Шнайдеру показалось, что ничего вкуснее он за свою жизнь не ел.
- Ты же не хотел надкусанное мною есть, - Рихард огляделся в поисках салфетки или полотенца, но ничего подходящего не было.
- Жрать хочу, сил нет, отстань.
В комнату вошел старик, неся в одной руке чайник, а в другой сковороду полную жареной картошки с мясом. Шнайдер вздрогнул и убрал руку с куском за спину, сам не понимая, зачем он это делает. Рихард подошел к ударнику, встал рядом и загородил собой. Старик с сомнением посмотрел на Шнайдера, пытавшегося воровато спрятать обгрызенный кусок, на пустую тарелку на столе и вдруг громко расхохотался.
Все еще смеясь, он поставил чайник и сковороду на газету, взгляд его снова упал на пустую тарелку и он засмеялся пуще прежнего.
- А что вы смеетесь? – не выдержал Рихард.
- Вы что сожрали его? Вы его сожрали?
- Ну да, извините, конечно. Но вы же сами сказали, что мы можем съесть ваше мясо.
- Мое мясо?! – старик согнулся пополам от хохота. – Да откуда ж у меня мясо, вон кости одни, да кожа, - он оттянул дряблую кожу на руке и отпустил.
- Ну, в смысле мясо, которое вы поджарили.
- Нет, я не могу, - старик уселся на табурет, все еще сотрясаясь от хохота. Рихард со Шнайдером переглянулись.
- Да что все-таки случилось? – Шнайдер положил недоеденный кусок на тарелку.
- Это мясо для пса! Оно плохое. А вы его сожрали, – старик снова засмеялся и принялся стучать ладонями по бедрам. – Мясо для моего пса. Вот для вас, - он указал рукой на сковородку. Я же пошел греть, зачем же вы, – он не смог договорить, потому что очередной приступ безудержного смеха согнул его пополам.
- Нормально мясо, вполне свежее. – Рихард был растерян.
- Да нет же, я же его специально для собаки покупаю.
- А, простите, зачем вы его жарите? Собакам вредно жареное. Да и где собственно этот пес? – Шнайдер не верил старику, хотя последний кусок все равно застрял у него в горле.
- Да любит этот паршивец жареное мясо, вареное не жрет поганец такой, приучил сын, вот и жарю. Пес с сыном уехал, скоро вернется. Кстати вам нужно убраться до того момента когда он приедет. Сын не обрадуется незваным гостям, - старик уже не смеялся.
- Ваш сын на машине? – Рихард был рад сменить тему.
- Да, но не смейте его ждать, он все равно не повезет. Ешьте и проваливайте. Сейчас я вилки и кружки принесу, - старик посмотрел на грязные, вымазанные жиром руки барабанщика и с улыбкой добавил. – И салфетки. А ты вообще иди лицо умой, а то на разбойника похож, - сказал он, снова повернувшись к Рихарду, и указал рукой на маленькую дверь, рядом с входом.
* * *
Иисус все еще сидел за компьютером, изучая биографии участников Rammstein, когда позвонил Санчо. Он ждал звонка от Родригеса, поэтому когда увидел номер сразу почувствовал неладное.
- Да.
- Иисус, у нас тут жопа полная. Родригес убит.
- Что значит убит? Кто его убил? – Иисус посмотрел в окно, на яркие огни ночного города, ожидая услышать, что на его ребят вышли ФБР, он уже начал продумывать план побега, подсчитывая в уме, сколько денег у него есть в наличности и сколько он успеет перевести в наличность до отъезда.
- Шнайдер. Его убил этот Шнайдер.
- Шнайдер?! Он же музыкант! – Иисусу ожидал услышать чего угодно: ФБР, детективы из Америки, конкуренты из Мексики, но не фамилию того кто добродушно улыбался ему с фотографии на мониторе. Под фотографией он прочел: Кристоф Дум Шнайдер, родился 11 мая 1966 года в Берлине, рос в многодетной семье, отца своего не видел…
- Они заметили нас. Шнайдер выстрелил в Родригеса, попал в голову и убил.
- Они?! Их что там много. Вся группа?
- Нет, только Шнайдер и еще их гитарист.
- Какой точно, их трое? – Иисус смотрел на монитор, гадая какой же из трех гитаристов помог Шнайдеру.
- Рихард Круспе.
Иисус усмехнулся и провел пальцем по фотографии лидер-гитариста.
- Босс, вы слышите меня?
- Прекрасно слышу, где вы?
- Мы на дороге в Лиму, а эти двое отправились на аэродром. Мы сбежали, когда Шнайдер начал палить.
- А где Родригес?
- Он умер.
- Я не идиот! Где труп?
- Мы его там оставили.
- Трусы проклятые. Вы что не могли пристрелить этих музыкантов и забрать своего брата, чтобы похоронить, как полагается?
- Так вы же сами сказали, что их нельзя убивать.
- Все, заткнись. На аэродром говоришь, пошли.
- Да, мне так показалось.
- Так пошли или показалось?
- Ну, там больше некуда идти, эта дорога только на аэродром ведет.
- Стойте там, я скоро буду. Если полицию увидите, звоните тут же, нас кто-то подставляет.
Иисус положил трубку и еще раз взглянул на монитор.
- Музыканты, значит.
Немного подумав, он выключил компьютер и, подняв трубку, стал набирать номер, для такого дела ему нужны были надежные ребята, и их должно было быть много.
* * *
Старик принес им две вилки и пару кружек с отбитыми ручками и ушел, все еще посмеиваясь. Рихард уже успел умыться. В ванной комнате он нашел маленькое зеркальце и посмотрел на свое лицо. Все было намного лучше, чем он предполагал. Небольшая ссадина на нижней губе, чуть содрана кожа на верхней и чуть заметное покраснение на щеке. Он предполагал, что завтра там будет небольшой синяк, но все это было сущими пустяками.
Пока он умывался Шнайдер разлил чай и они нормально поели, правда пришлось сидеть на полу, единственный табурет был до того неудобным что они не рискнули садиться на него. Старик вернулся минут через десять и принес старый растянутый свитер и, положив его на табурет, сказал Шнайдеру:
- Вот тебе одежда, чтобы голым не бегать. Доедайте и проваливайте. У вас не больше десяти минут.
-А у вас только один свитер? – осторожно спросил Рихард, и добавил. – Я заплачу.
- Да что же ты заладил, заплачу, заплачу. Я что похож на нищего. Нет у меня больше ничего.
Но, не смотря на это, старик ушел и вскоре вернулся с еще одним свитером. Этот был еще хуже предыдущего, рукава изъедены молью, на локте здоровая красная заплатка, горло вытянуто, один рукав длиннее другого.
- Вот, держи. Купите себе одежду уже, туристы хреновы. Тоже мне, привыкли, небось, на машинах разъезжать. На ночь глядя в одних майках из дома выходят, - старик добавил еще что-то на испанском, и Рихарду показалось, что он оскорбил его род до пятого колена, но он предпочел благоразумно промолчать.
- Ешьте и проваливайте! – повторил старик и поплелся в другую комнату.
Рихард обернулся и проводил его взглядом, когда старик скрылся из виду, он поднялся, коротко взглянул на Шнайдера, приложил палец к губам и пошел следом.
- Ты куда? – Шнайдер то ли не понял знака Круспе, то ли не захотел понимать.
- Тсс, - Рихард даже не оглянулся, он подошел к неплотно прикрытой двери, той, которая не так давно завораживала его, и тихонько потянул за ручку. Дверь легко поддалась, и Рихард заглянул в комнату. Шнайдер с недоумением смотрел на Круспе. Постояв пару секунд, Рихард прикрыл дверь и тихонько вернулся на место.
- Я так и думал, - сказал он.
- Что ты там делал?
- Я именно эту комнату и видел.
- Что?! Какую комнату, что там?
- Спальня, посредине стоит широкая кровать, укрытая оранжевым пледом, в углу тумбочка, на ней старый патефон. В изголовье кровати висит какая-то картина, на ней лес и речка, а вдали мост. Плохая картина, дешевая. А вот за картиной есть тайник, я уверен он все еще там.
- Рихард! Очнись, наконец? Ты все это увидел за пару секунд? Там же темно, свет не горит.
- Я видел все это раньше, ее глазами, - Рихард внимательно посмотрел на Шнайдера. – А сейчас я лишь убедился, что все, чистейшая правда, только пледа уже нет.
Шнайдер собрался что-то спросить, но замолк, услышав шум подъезжающей машины. Через пару секунд они услышали заливистый лай.
- Его сын вернулся, надо проваливать. – Шнайдер поднялся с пола.
Старик влетел в комнату, он выглядел напуганным и растерянным. В руках он держал маленькое кухонное полотенце.
- Быстро проваливайте, сын не должен вас видеть. Сын не должен… - старик заметался по комнате, схватил со стола сковороду с недоеденной картошкой, попытался другой рукой ухватить обе кружки, но не смог, чертыхнулся и бросился вон. Шнайдер и Рихард пошли к двери, но старик вернулся:
- Куда?! Куда?! Болваны неотесанные?! Идите за мной, выйдете с заднего хода, и кружки свои прихватите, быстрее уже.
Рихард посмотрел на Шнайдера и тихо сказал:
- Странный дед, словно от жены любовницу прячет. Чего это он?
- Не знаю, пошли. Может его сын – псих. Давай поживей, - Шнайдер взял с табурета оба свитера, перекинул их через руку, взял кружки и пошел вслед за стариком. Рихард усмехнулся и быстро пошел следом.
Продолжение >>
Количество комментариев: 12 [ добавить комментарий ] [ распечатать ] [ в начало ]
|
|
