Рассказы фанатов

Тогда мы идём к Вам!

Автор: Пигалица

Вход.

- Опяяять?! – истерично протянул Пауль. - Сколько можно?!! Оставь меня в покое, тварюга!!
- Тварюга… - откликнулось слабое эхо из противоположного конца комнаты.
Пауль резко поставил на стол две половинки сахарницы и носком тапочка замёл просыпавшийся песок под кухонную тумбу.
Воцарилась мёртвая тишина. Ландерс как будто ждал продолжения фразы. Но стенка молчала. Окно было приветливо распахнуто, делая вид, что оно тут совсем не при чём, а сиреневый цветочек на обоях лукаво улыбался всеми своими лепестками.
- Молчишь??? Как я мог ТАКОЕ купить?! Такое убожество… Такое безвкусие… Такое старьё! Ненавижу! - и Пауль с силой пнул напольный шкафчик.
- Вижу… - отозвалось эхо.
- Продаю! Слышишь? Эта выходка - твой апогей! – последнее слово он произнёс нарочито тихо, дабы, вдруг, не быть жестоко обруганным собственной кухней.

* * *

Дело в том, что с момента приобретения этой квартиры, ритм-гитарист Раммштайн напрочь лишился спокойной жизни. Постоянно что-то падало, билось, ломалось. Точно вымеренное стекло в последствии, по неведомым причинам, не подходило к раме, обои отклеивались, черепица осыпалась, а у старого бабушкиного комода, всего за несколько дней полностью прогнило днище. И это только часть тех бед, которые свалились на Пауля после покупки этой жилплощади. Говорить о том, сколько носков успели пропасть в чёрной дыре, сколько сахарниц, стаканов, тарелок и прочей утвари перебилось, и во сколько деревянных половиц хозяин квартиры успел провалиться, означает просто зря терять время.
Во всех бедах Пауль винил только дом. Мол, эта старая рухлядь его ненавидит, и всячески старается выжить из себя. По-видимому, дому это хорошо удавалось, так как после трёх недель такого житья, Ландерс сдался, и публично, перед окном, дверью и высокомерным потолком, заявил о своём поражении и желании съехать как можно быстрей.

* * *

- Последнее слово за мной! – крикнул в пространство оскорблённый домовладелец и гордо направился в сторону коридора к нетерпеливо валяющейся телефонной трубке.
Пауль армейским шагом, с завидным мастерством вытягивая носок, и гордо подняв голову, прошёлся мимо побитого напольного шкафчика, и с размаху грохнулся перед ним, запнувшись о табурет неуместно стоящий на проходе. Табурет злорадно закачался.
- Ох#### можно! – выкрикнул ритм-гитарист из последних сил.
- Х#### можно, - великодушно разрешили стены кухни в четыре голоса.

* * *

- Дорогой, это не лучший вариант, - положила руку на плечо своему толстопузому спутнику, молодая фрау в красном платьице.
- Почему? – остановился Пауль в дверном проёме гостиной, чуть не создав аварийную ситуацию для пары своих гостей.
- За эту цену, мы с пупсиком, можем приобрести более отремонтированный вариант, что я думаю, мы и сделаем. Правда, м
алепусечек? Пойдём?
- А если я отремонтирую, всё, что Вы посчитаете нужным? Вы купите этот дом? – пошёл на уступки Ландерс, не желающий так быстро прощаться с мыслью, что этим людям дом не втемяшить.
- Всё? Как я скажу? Мюмзик, думаю, ведь, можно недельки три подождать с покупкой, и посмотреть на результат?
- Я… - открыл было рот её лысый спутник, но девушка его тут же перебила.
- Герр Ландерс, записывайте требования!

…прокатиться на медвежонке…

«Динь-дон-динь-динь-дон» пропел дверной звонок.
Пауль приподнял оттягивающую руку спортивную сумку, которая пережила с ним множество переездов и походов, считаясь, теперь чем-то вроде амулета на удачу.
К двери долго не хотели подходить, Пауль нервно затопал правой ногой. С трудом, приподняв две больших сумки в правой руке, он зафиксировал их подбородком и освободившейся конечностью снова нажал кнопку звонка.
«Динь-дон-динь-динь-дон»
- Иду я! Кому ж так невтерпёж?! – послышался из-за крепкой дубовой двери раскатистый баритон.
Тяжёлая дверь отварилась, и Пауль приветливо помахал свободной рукой хозяину жилища, ошарашено глядевшему на все три битком набитые сумки, две из которых, находились в неудобном положении между шеей и головой гостя.
- Пауль? – на всякий случай решил идентифицировать его высокий объёмистый мужчина.
- Он самый – засиял в ответ переселенец, и устремил выжидательный взгляд на опешившего собеседника, пытаясь добиться немым вопросом внятного ответа.
- Ты что-то хотел? – состроил из себя дурачка хозяин дома, боясь услышать подтверждение худших опасений.
- У меня ремонт... Мне нужно где-то жить…
- Ремонт? Жить? А почему сразу у меня?!
- Я жлобствую, на гостиницу тратиться мне сейчас никак нельзя. Пара, которая собралась купить мой дом, выдвинула не малый перечень того, что мне в нём нужно изменить, и все средства уходят на ублажение их больной фантазии… Так, что, халявную крышу мне могут сейчас обеспечить, либо ночлежка, либо кто-то из моих друзей… Ты ведь не отправишь меня к бомжам?
- Но почему ты пришёл ко мне?? Почему не к Оливеру, Рихарду, Флаке, мало, что ли добрых людей?
- А ты самый добрый! – масляно улыбнулся Пауль, - самый добрый из тех, которые живут со мной в одном округе. Нет, даже так: единственный добряк, который живёт неподалёку от меня!
- Лгунишка, - расплылся Тилль в улыбке, - заходи. Только умоляю! Ничего не трогай и не приближайся к аквариуму!
- Ни в коем случае! – уверил его Пауль, тут же забыв о своём обещании.

* * *

«Какие они противные…» - думал Пауль, стоя у огромного, во всю стену, аквариума. Он с детства не переносил рыбу, ни в каком виде. Но обстоятельства всё время подталкивали его к огромной стеклянной банке: Тилль ежесекундно напоминал Ландерсу, что тот живёт здесь, только из-за безграничного добродушия хозяина, «и только попробуй возразить!», сощурив глаза и потирая кулак, добавлял он. Он постоянно терроризировал ритм-гитариста, заставляя работать на себя, то есть готовить, мыть, убирать. Один раз, даже потребовал читать себе газету. Ни в коем случае не разрешал дотрагиваться, до навороченной бытовой техники, заполонившей его дом. И строго следил, чтобы Пауль не приближался ближе, чем на расстояние пушечного выстрела, к любой красной кнопке.
И, вот, теперь, когда герр Линдеманн начал мило причмокивать губками и оглушительно похрапывать, приподнимая при каждом выдохе, безвольно опущенную на лицо газету, над головой, Ландерс услышал позвякивание упавших оков, и немедля направился ко всему, до чего его раньше категорически не допускали.
Первым пунктом, конечно же, стал аквариум.
- …скользкие и лупоглазые… А вот эта похожа на Рихарда! Хи-хи! – в первый раз, за шесть часов, засмеялся Пауль, - а вон та, вылитый Флаке! Их, что, Тилль совсем не кормит? Жалкое зрелище… Плаваю, туда-сюда, полудохлые тельца… Небось сам всё сжирает, а бедным малькам, достаются объедки! Но ничего, дядя Пауль – вот, кто настоящий добряк в этом доме! – и прифыркнув, бросая взгляд на гостиную, в которой, при каждом всхрапе объёмного тела на диване, дрожали в кадках зелённые, фиолетовые и жёлто-коричневые умирающие Шнайдеровские подарки, направился в кухню.

* * *

- Ух, ты! Одна за другой, они становятся похожими на Оливера! Закатывают глазки и уходят в себя… - радуясь, тому, что сумел помочь, спасти хоть одно живое существо в доме герра Линдеманна, лил молоко в аквариум Пауль.
- О боже!! Ты что делаешь?!! – послышался сзади незнакомый фальцет.
Пауль мгновенно развернулся, и молоко тонкой струйкой полилось на ботинок, незаметно подкравшегося со спины Тилля.
- Рыбок кормлю… - сжался в комочек гитарист.
- Молоком!!! – утвердительно проорал вокалист, изначально, строя «фразу» как вопрос.
- А что? – тихо спросил Пауль.
- Они ж сейчас сдохнут!!! – отпихнув Ландерса, прижался носом к аквариумному стеклу Тилль. - Доктора! Вызови доктора! Надеюсь, хоть с этим у тебя не возникнет проблем! – не отрывая умоляющего взгляда от безумно моргающей и переворачивающейся на живот рыбы, проорал он.
- Бегу! – вернул Пауль, уже пустому, пакету из-под молока, вертикальное положение, и унёсся в соседнюю комнату.

* * *

«Динь-дон-динь-динь-дон» оперативно прозвенел звонок через двадцать пять минут.
- Кто там? – подбежал к двери Пауль.
- Реанимация. Вызывали? – раздалось оттуда.
- Как раз вовремя! – со звяканьем открыл Ландерс дверной замок, - проходите! Они вот-вот умрут! Пятерых уже не спасти!
- Что у Вас здесь происходит??!! – опешил чрезмерно вертикально-вытянутый мужчина, - где-то я вас уже видел… - потёр он подбородок, пристально всматриваясь в лицо Пауля.
- Неважно!
И Ландерс потащил врача в холл дома. За ним, не отставая ни на шаг, гуськом следовали шестеро крепких мужчин в марлевых повязках.
- Доктор! – бросился к длинному Тилль, - где-то я вас уже видел… - вдруг остановился он.
- Неважно! – откликнулся врач, - где умирающие?
- Вот, - показал Линдеманн пальцем на аквариум.
- Что «вот»? – не понял медработник.
- Вот,- повторил Тилль,- в аквариуме! Ну что Вы стоите?! Быстрей спасайте!
- Кого? – тормозил врач.
- Вот! В аквариуме! Рыба! – членораздельно продиктовал вокалист. - Откачивайте! Реанимируйте! Оперируйте! Что хотите делайте! Но спасите их!!!
- Рыбу? – остался на месте доктор.
- Да!!! Вы, что, тупой?! – начал выходить Тилль из себя.
- Это с Вами, что-то не так! С какого №&^$@1, Вы вызвали скорую?! БЕРИТЕ РЫБ И СВОИМ ХОДОМ МОТАЙТЕ В ВЕТКЛИНИКУ!! У нас люди умирают, а им рыбок спасите! Идиоты!!!
- Как, скорая? – потерял логическую цепочку событий Тилль.
- Так!!! Вам самим оперироваться надо! – врач отстегнул от своего халата бейджик и сунул его прямо к глазам Линдеманна.
«Доктор Арнольд А. Фингерр. Врач-хирург-реаниматолог», прочитал вокалист.
- Извините… - только и смог пробормотать он.
- Штраф платите! Тогда извиним! – деловито ответил Фингерр.
- Плати! – повернулся к стоящему неподалёку, с ужасом на лице, гитаристу, Тилль, - А потом, мне ещё за рыб заплатишь! А за малюток Рихарда и Христиана вдвойне! Где я теперь настолько похожих на них гупий найду?!!
- Где-то я Вас видел… - слащаво улыбнулся Пауль, когда Арнольд требовательно повернулся к нему.

…прокатиться на тигрёнке…

«Ццц-ц-ц-ззз-ы-ы-ы-ынь» молниеносно отреагировал звонок, когда Пауль дотронулся до него пальцем.
- Кто там? – незамедлительно услышал Ландерс голос из-за двери.
- Это Пауль. В гости… – слукавил ритм-гитарист.
Дверной замок клацнул, и дверь распахнулась, открывая честной публике, мирно прогуливающейся в это время по тротуару, темноволосого герра с взъерошенной причёской и сонными глазами.
- Привет… - протянул он, - проходи, что ли… А почему с сумками? – Тут же проснулся домовладелец, предчувствуя неладное.
- У меня Ремонт. Нужно где-то жить…
И Пауль рассказал другу, всю свою печальную историю.
- У Тилля есть рыбка похожая на меня?! – возмутился Рихард.
- Была, - поправил его Ландерс.
- Слава богу, иначе я сам бы её молоком залил! А почему жить пришёл именно ко мне? У Шнайдера, между прочим, тоже есть дом… - легонько намекнул Круспе.
- Шнайдер - молодожён! Как-то неловко им мешать… У Флаке не дом, а библиотека! Умереть со скуки можно! У Оливера я задохнусь или свихнусь, одно из двух…
- Ээээ… Ну располагайся… - не найдя, что ответить, предложил воспитанный Рихард.
- Вот, спасибо, так спасибо! Я тебе такую жизнь устрою! Не пожалеешь! – и Пауль весело подмигнул, явно расстроенному одногруппнику.

* * *

- И что теперь делать? – спросил вслух сам себя Пауль, когда за Рихардом захлопнулась входная дверь, - видите ли, у него активная «личная» жизнь... Семь раз на дню… А на друга времени нет…
Ландерс походил из одного угла комнаты в другой, активно размышляя, как с пользой провести время.
- Почему у меня всё… Нет, не всё, конечно… Но не так? Я же умный, талантливый, красивый, в конце концов! Или, может, не такой красивый? – Пауль остановился и посмотрел на лестницу второго этажа, туда, где теоретически, должна была располагаться спальня Рихарда.
- Исправим ошибку? – улыбнулся он, представляя, чего сможет добиться с помощью Рихардской косметички.

* * *

- Дорогая, у меня не прибрано! Ко мне нельзя! Солнышко, я так устал!
«O mein gott! Что в природе способно тебя остановить?!» - Рихард стоял в дверях, оперевшись на косяки руками и стараясь закрыть обзор своей спутнице, дабы вдруг, её взору не предстала полуголая тушка ритм-гитариста в семейных трусах и каким-нибудь коктейлем в руке. Именно такую картину, рисовал изнервничавшийся мозг Рихарда, представляя, как Пауль провёл сегодняшний день.
- Котик! Я тебя так просто не отпущу! Я хочу поиграть со своим котиком! – хищно улыбалась его временная подружка.
- Котик не в настроении! Зая, послушай… - но девушка, воспользовавшись Рихиным замешательством, отодвинула его руку и ловко проскользнула в помещение.
Она с размаху грохнулась на бордовый диван, положив ноги на подлокотник, она одним движением ступни, сняла с себя чёрные блестящие туфли.
- Кис, кис, кис! – поманила она Рихарда пальчиком.
- Сейчас не время! Ты это понимаешь?! – зашёлся резким шёпотом лидер-гитарист.
- Ой, да ну! У тебя, что, мама в гостях? – закатывая глазки, пьяно отозвалась его подружка.
- Ну да! – нашёл предлог Круспе/ - Прошу, давай ты пойдёшь домой? Она не правильно нас поймёт!
- Ох, киса, киса… Ради тебя и твоей мамы… А может ко мне? Ик… - икнула его спутница, и покраснев от смущения прикрыла рот рукой.
- Не сегодня, меня и так целый день с ней не было, а ты сама знаешь, эти пожилые женщины… Что только они не натворят! Да и волноваться она будет. Маман относится ко мне как к ребёнку… - Рихард слишком наигранно вздохнул, но его фройляйн ничего не заметила.
- Ладненько, пойду я… Хотя… А может ты познакомишь меня со своей мамой?
Этот вопрос поставил гитариста в тупик. Он не знал как ответить: сказать «да», значило бы знакомить девушку либо с воздухом, либо с Паулем. Ответить «нет», означает обидеть «спутницу на вечер». Как корректно объяснить, что он не собирается продлевать отношения до знакомства с родителями? Ему же это совсем не к чему…
- Рихард, твоя мама здесь? – в комнату зашёл Пауль в боксерах с нарисованным Спанч-Бобом, кубинской сигарой в зубах, и клубничным коктейлем в правой руке.
Круспе мученически закрыл глаза, поняв, что худшие опасения оправдались. Но он ошибался. Его воображение не могло нарисовать ТАКОГО!
Лицо Пауля было сильно припорошено белой пудрой, придавая ему не то что, аристократическую бледность, а прямо-таки мертвецкий вид. Глаза были сильно подведены чёрным карандашом, с гламурными стрелками по бокам. Сверху, почти в тон трусам, от кончиков век и до самых бровей, осыпаясь на излишне нарумяненные щёки, красовались фиолетовые тени. Губы, накрашенные в стиле 20-тых годов – бантиком, игриво улыбались ярко-красным пятном. Брови герр Ландерс выщипывать, слава богу, не стал, но и того, что уже творилось на его лице, вполне хватило бы, чтобы ввести в ступор, а может быть и разбить, путём тотального испуга, всю Иракскую армию Буша.
- Кисунь, кто это? – запинаясь, спросила девушка, стараясь как можно быстрей надеть обувку и умотать из этого дома.
- Это мой друг…
- Друг? То есть, в том самом смысле «друг»?- подняла вверх левую бровь гостья.
- В прямом смысле! - ответил за Рихарда Пауль, которого жутко взбесил этот глупый вопрос этой глупой особы.
Девушка сморщила носик, оглядела Ландерса с ног до головы, потом повернулась к своему молодому человеку и отвесила ему звонкую пощёчину.

…прокатиться на лошадке…

«Трррррынь! Трррррынь!» пропищал допотопный звонок, готовый вот-вот рассыпаться на части.
- Открываю! – раздался жизнерадостный голос за дверью. - А, это ты… - совсем не обрадовался увиденному, появившийся в проходе костлявый мужчина.
- Я, а кто же ещё? – бодренько отозвался Пауль.
- Я думал это коммивояжёры… Заходи… А почему с вещами?
И Пауль пустился в долгий рассказ о своей нелёгкой судьбе и бесконечных скитаниях.
- А Тилль ещё не выбросил, ту рыбу, которая сдохла? – спросил после всего услышанного Христиан.
- Скорее похоронил… - пожав плечами, ответил Пауль.
- Достал бы ты для меня, ту, которая была моей копией… Так, для опытов и коллекции… - указывая на баночки с заспиртованными созданиями, как две капли воды, походившие на себя, умоляюще взглянул Флаке.
- А пожить пустишь?
- Отчего же нет?

* * *

- Скучно у тебя… - сползая всё ниже и ниже в кресле, простонал Пауль.
- А ты почитай. Видишь, какая у меня обширная коллекция, - хвастливо указал на полки с книжными корешками Флаке.
- Классика, классика, классика, - проводя по ним пальцем, пересчитывал их вслух Пауль, - а детективчика нет? Донцова, к примеру… Очень популярна в России.
- Такой гадости не имеем, - сморщился Лоренц и уткнулся носом в читаемую по третьему разу «Войну и Мир», - знаешь… У меня есть такая вещица, как собрание газетных вырезок. Интересно перечитывать статейки двадцатилетней давности… Как дорого мне обошлись некоторые экземпляры! Возможно, это тебя заинтересует, почитай!
- Можно попробовать…
- Они в соседней комнате, в жёлтых папочках. Выбери, что понравится.

* * *

«НЛО… Криминал… Религия… Шоу-бизнес… О! Эротика!», просматривал заголовки папок Пауль, выбирая нужную. Он с трудом вытащил из дальнего тёмного угла увесистый экземплярчик, и с нетерпение начал перелистывать страницы.
- Ммм.. Эта ничего… А, вот, Вам, дамочка, стоит сбросить пару кг в области бёдер. О господи, а эти не бреют подмышек! Отвратительно! Так… И не одной негритянки… Странно… Обычно их пруд пруди в каждом номере… Что за причёски? Таких уже не носят со времён моей бабушки… Фууу! Это номер тех самых времён! Мерзость какая! Теперь понятно, почему нет даже мулаток!
Пауль резко захлопнул папку, подняв вверх столб пыли. Он аккуратно поставил документ на место, задвинув его подальше, и аккуратно задрапировал давно не сметаемой паутиной.

* * *

- Пойду-ка я спать… - вернулся Ландерс в большую гостиную, где Флаке умиротворённо курил сигару, блаженно переворачивая одну страницу за другой.
- Так рано? – Посмотрел на часы Христиан, - Ну как хочешь. Твоя спальня прямо по коридору и налево, постелишь сам. Справишься?
- Конечно, спасибо. Спокойной ночи.
Пауль тихо пошёл по мрачному длинному коридору. Около стен, на протяжении всей «кишки», стояло множество приборов неизвестного назначения, старинные глобусы и телескопы. На специальной витрине, как раритет, красовался абак. На стенах иногда встречались масляные картины, написанные знакомыми Флаке, или подаренные почитателями его творчества.
Гитарист остановился напротив одной из них, пытаясь разобрать, что именно хотел изобразить художник. Но радости от осознания сюжета он не испытал.
Перед ним оказалась, ужасающего содержания, композиция: множество полуголых людей, посаженных на колья. Костры из живых тел. Терзаемая собаками человеческая плоть. И огромнейший стол, со всевозможными яствами. Из-за него, толстопузые чиновники в белых одеяниях, с интересом наблюдают за висящими на крестах мучениками, которых императорские солдаты обливаю раскалённым маслом.
Внизу была подпись: И. М. Винсент. «Пир Нерона».
Ландерса передёрнуло, он оторвал полный отвращения взгляд от полотна, и перебежками направился в далёкую, приоткрытую дверь своей спальни.
В гостевой комнате все стены были увешаны маленькими стеклянными рамочками. Пауль сначала обрадовался встрече с прекрасным, мол, его спальня самая отдизайнеренная из всего дома, но, включив свет, горько пожалел, что вообще собрался здесь жить. За стёкла рамок были безжалостно помещены и приколоты булавками сотни разномастных бабочек. Каждая изучающее глядела тысячами немигающих глаз на своего редкого гостя, заглянувшего в их тихий склеп.
Гитариста передёрнуло. Он на цыпочках прошёл к своему дивану-кровати, боясь потревожить покой этих запылившихся тварей.

* * *

- Христиан, ты не спишь? – посреди ночи, в тёмную комнату, начал пробиваться яркий свет из коридора.
- А? Что? – всхрапнув, открыл глаза клавишник.
- Мне только что позвонили: дома творится чёрт знает что! Срочно нужно ехать, разбираться с соседями и ремонтниками. Спасибо за крышу над головой и тёплый приём! Рыбку у Тилля я обязательно выбью! – прошептал Пуль, поскрипывая приоткрытой дверью.
- Уезжаешь? Прямо сейчас? Аааа... Ну пока… - плохо соображая спросонья попрощался Флаке.
На самом деле Паулю никто не звонил и никуда не звал. Но оставаться в этом доме он больше не мог.
Коря себя за неуживчивость, он сел в холодный салон автомобиля и завёл мотор.

…прокатиться на суслике…

«Тук! Тук! Тук!», постучался Пуль в деревянную дверь, стараясь спрятаться в длинном плаще от промозглого ветра.
Открывать никто не собирался. Постучав ещё пару раз, Ландерс достал из кармана мобильник и набрал номер Оливера. Прождав 57 гудков, он услышал сонный голос из аппарата.
- Пауль, ты? Что-то случилось?
- Эммм… Ну да… Я сейчас возле твоих дверей… Открой.
Трубка зашлась короткими гудками, а в доме послышались чьи-то шаги и скрип половиц.
Через пять долгих минут дверь распахнулась, и свет уличных фонарей упал на высокого худощавого человека, в пижаме и ночном колпаке.
- Что это у тебя на голове? – вместо приветствия вытаращил глаза Пауль.
- Ты про что? Ах, это! Это моя шапочка для сна, чтобы волосы росли крепкие и густы, а ещё предотвращает появление перхоти… В пяти процентах случаев…- добавил он.
- Оливер, ты разрешишь пожить у тебя несколько дней? – перешёл к делу Пауль.
- Прямо сейчас? – глупо уточнил Ридель.
- Можно не прямо сейчас… Можно начать с завтрашнего дня, а сегодня разреши, просто переночевать… - съязвил Ландерс, не теряя умоляющего блеска в глазах.
- А почему ты приехал именно ко мне? – тихонько возмутился Оливер.
И Пауль, заходя и снимая пальто, начал свой рассказ.
- Я, по-твоему, похож на подыхающую рыбу?! Спасибо за правду, - внимательно дослушав историю, проворчал басист, наливая чаёк в кружку из кокосовой скорлупы.
- Нет, Олли… Это так… Подсознательные ассоциации… Если уж говорить о реальной схожести, то ты мне всегда напоминал птенчика грифа…
- Как мило, - скривил лицо Ридель, - моя бывшая ушла от меня с такими же словами!
Вечер явно не задавался. У Оливера были какие-то проблемы, о которых он предпочёл не распространяться, но это нисколько не унимало его вздорное настроение.
- Слушай, Ридель, давай начистоту, что не так? Тебя взбесил мой приезд? – Пауль решительно поставил пустую кружку на стол, и пристально всмотрелся в глаза басиста.
Оливер ответил ему тем же, скупо шмыгнув носом.
- Ну так что? Мне уехать?
- Нет… Дело не в тебе… Я уже рассказывал про шапочку… Так вот, она мне нужна не просто так. Я отращиваю волосы. Для Элен. Возможно, тогда я перестану напоминать ей каких-то задохликов…
- Птенчиков, - поправил его Пауль.
Оливер печально посмотрел на него и со стуком поставил перед собой чайную кружку из кокосового набора.
- …А волосы растут ужасно медленно! Пока я покроюсь мелким ёжиком, она успеет выйти за кого-нибудь замуж! Я этого не переживу!
И Оливер в порыве чувств разрыдался, уткнувшись лицом в стол.
- Ну-ну, - погладил его по голове Ландерс, - ведь есть же эффективные средства…
- Но для их действия нужно время! А ей уже предложил встречаться какой-то Арнольд! Ф, ф, ф… Фи... Не помню!
- Фингерр?
- Он! Точно! А ты откуда знаешь?
- Это он отказался реанимировать Тиллевских рыбок…
- Подлец! – прохрипел Оливер злобно сощурившись.
- Тилль тоже так думает… А ты откуда узнал, что она с ним встречается?
- Жена Шнайдера, Регина, в хороших отношениях с Элен, и они продолжают общаться после нашего разрыва. И Шнайдер мне вчера позвонил с новостью, что ему сказала сестра, которой сказала Регина, которой сказала Элен, что этот Арнольд хочет крутить с ней роман!
- Какая точная и проверенная информация… - съехидничал Пауль, но тут же вернул своему лицу сострадательное выражение, - и что теперь делать?
- Я, лично, собираюсь спать… - и Оливер, с потупленным взглядом, встал из-за стола, натянул свой клоунский колпак, и молча скрылся в дверях.
- Бедняга… - поворотом головы проводил его Пауль, - Надо бы помочь… А то эта идея с волосами, скоро станет маниакальной…

* * *

- Ну как? – довольно улыбнулся Оливер, когда миниатюрная азиатка начала втирать Паулю в спину жутко-пахнущее масло.
- Здорово! – глубоко вздохнул Ландерс и блаженно закрыл глаза.
- Только пахнет как-то странно… - втянул воздух басист, - должно ведь хвойным лесом, а на самом деле несёт каким-то… - он надолго задумался, принюхиваясь к странному аромату, - так пахло средство «выростай-ка»… Странно…
- Что за «выростай-ка»? – спросил Пауль, беззаботно наблюдая, как азиатка водит маленькими ручками по спине Оливера.
- Средство для быстрого роста волос… Я его на прошлой неделе купил… Весь бутыль вылил на голову, и вот Вам результат! – он указал на гладкую кожу своего затылка.
- Но, Оли, всё эти средства для потерявших надежду – лысых людей! А у тебя нормальные, эти, как их, луковицы…
- Что?
- Не важно! Вот если хочешь действительного мощного эффекта, смешай его с каким-нибудь сильным шампунем, уверяю тебя, я… - тут он осёкся, и судорожно начал принюхиваться, потом выхватил из рук своей массажистки маленький флакончик с маслом, нервно сбросил крышку, и поднёс бутыль к носу.
- Оливер, у тебя в ванной, случайно, нет такого же маленького шампуня?- обратился он после долгого созерцания ёмкости к другу.
- Нет, и быть не может! Это же известная фирма! «Smelly Sweat»! Они выпускают только масла для бань, саун, и медитативных церемоний.
- Упс… - отреагировал Пауль.
- Что такое «луковицы» я не спрашиваю, но что значит твоё «упс» ты мне скажешь! – приподнялся на локте басист.
- Ээээ… Видишь ли… Оливер… Я хотел тебя порадовать и подарить свой собственный уникальный рецепт по росту красивейшей шевелюры, как у меня. Я думал это шампунь… Наверное, не стоит теперь втирать полученную смесь в кожу спины…

* * *

Оливер долго вертелся перед зеркалом в ванной, нещадно растирая полотенцем спину. Когда он вышел, то выглядел сурово и пугающе.
- Знаешь. Тебе лучше уйти… У меня ужасная депрессия, боюсь я не дам тебе спокойно жить…
- Конечно… - Пауль посмотрел на Риделя глазами мопса. - Извини. И не нужно быть настолько терпимым ко мне… Говори уж как есть… Я не обижусь…
И, махнув рукой, Ландерс закрыл за собой входную дверь.

…прокатиться на волчонке…

«Дрянь-дяннь-дяннь» - попискивал уличный звонок. Его звук совершенно не понравился Паулю. Как-то оскорбительно прозвучало это приветствие.
«Кто там?» - спросил домофон.
- Это Пауль.
- Какой Пауль?
- Как это «какой»?! У тебя их много? Сознавайся!
- Ой, Пауль, прости, не признал, - смутился голос, - проходи.
И дверь под визг домофона поддалась.
- Привет! – встретил на лестничной площадке Ландерса барабанщик, - а зачем столько сумок? – вытянулось его лицо.
И Пауль снова начал свой бесконечный рассказ о нелёгкой судьбе и жизни в целом.
- А рыбки похожие на Оливера ещё остались? – перебив рассказчика, спросил Шнайдер.
- Все, которые были похожи на Риделя, умерли в страшных мучениях. Собственно поэтому они и были на него похожи… И я поехал к Рихарду…
Через полчаса нудного монолога Христоф пригласил друга зайти.
- Так значит, мне можно остаться? – с надеждой в голосе спросил Пауль.
- Валяй! – ответил Шнайдер, занося одну из трёх сумок гитариста, - Регина сейчас на учёбе, и на меня у неё времени совсем не остаётся! А общаться хочется всегда… - жалостливо вздохнул он.
- Я только не согласен общаться как Регина, - улыбнулся Ландерс.
- Почему? – посмотрел на него Дум.
- Не понял? Ладно, проехали… А что ты знаешь про бывшую Оливера, некую фрау Элен?
- Элен? Подожди… Дай-ка вспомнить… Такая, блондиночка?
- Да. А ты, что, её так плохо помнишь? Регина же, вроде, с ней в хороших отношениях?
- Да, ну и что? Перемолвились они когда-то парой словечек, и всё… Я о ней мало чего слышал… - Подожди, а как же та сплетня, про то, что она якобы встречается с Арнольдом Фингерром, помнишь, с доктором из той больницы, где лечился Якоб?
- Доктора помню, а вот про сплетню слышу впервые…
- Но Оливер говорит, что это ты ему такое сказал!
- Я?! Да не может быть! Недавно мы с ним, правда, общались по телефону, и он действительно жаловался на проблемы с этой девушкой. Слёзно просил, через Регину, разузнать о ней всё. Как будто я женился на своём «ребёночке», только для того, чтобы заставлять её работать на Оливера! – хмыкнул Христоф.
- А дальше? – нетерпеливо одёрнул его Пауль.
- Дальше? Дальше я просто решил перевести разговор на другую тему, и заговорил о том, что на днях мне звонил Тилль, и рассказывал о своей встрече с тем врачом – Фингерром. Как он своей халатностью погубил рыбок, не оказав им срочной медицинской помощи, и ещё какой-то бред…
- Так значит, получается, что Оливер зря отращивает волосы?
- Волосы? У Риделя могут быть волосы? А я думал он лысый… Луковицы там…
- Ну, ты и Doom! Хотя, я сказал ему тоже самой, только смысл был обратный.
- Есть у нас что-то общее, – улыбнулся Шнайдер.
- Немного, - ответил на улыбку Пауль.
- А волосы он не зря отращивает, вдруг это её прельстит?
- Да… У Оливера теперь будет много волос… - посмотрел в потолок Ландерс, - впрочем, как и у меня…

Выход.

* * *

- С новосельем!!! – проорали пять голосов, оказавшись в помещении.
- А почему ты не купил новую? – заметив, что находится всё в той же квартире, на которую ему так долго жаловался Ландерс, разочаровано спросил Шнайдер.
- Понимаешь… Когда я сюда вернулся, то понял, что дело было не в квартире, а во мне…
- Вот, тортик принёс, - перебив установившуюся тишину, смущённо протянул коробочку Рихард, который теперь жутко стеснялся всего, о чём посторонние люди могли не так подумать.
- Спасибо, Круспе! О! Медовый! Мой любимый!
- Пауль, а это тебе аквариум. Чтобы ты занимался своими рыбками, а не лез к чужим, - ласково улыбнувшись, протянул маленькую стеклянную коробочку Тилль.
- Ну, благодарю, - пытаясь изобразить счастливую ответную улыбку, скривился новосёл, все плавающие в этой банке рыбы, теперь безумно напоминали ему Тилля, - а почему они такие откормленные?
- Порода такая. Я же знаю, что тебе это нравится.
- Ах, ну да…
Шнайдер скромно подарил цветы и шампанское, а Флаке протянул Ландерсу, уже порядком надоевшую «Войну и Мир».
- На оригинальном языке! – похвастался он.
- На папуасском, что ли? – криво улыбнулся Пауль.
- Не в том смысле «на оригинальном», - с умным видом и лёгким раздражением, поправил очки Флаке, - когда так говорят, имеют в виду…
- Да знаю я всё! – перебил его Пауль, и любезно повернулся к Оливеру, перед которым чувствовал неловкость.
Но тот светился от счастья, что немного насторожило ритм-гитариста.
- Девочки! – махнул рукой Ридель, и в комнату, с подносами и маслами на них, зашли шесть очаровательных азиаток.
- А как же Элен? – уводимый одной из красавиц в дальнюю комнату, крикнул Пауль.
- Я решил не зацикливаться на прошлом! И знаешь! В основном благодаря тебе! Мне нужна была встряска! Так что… - но Пауль не успел дослушать и, повинуясь воле миниатюрной массажистки, скрылся в дверях своей спальни.
- …спасибо…- договорил Оливер, но, повернувшись к своим друзьям, тихо наслаждающимся массажем, снова расплылся в улыбке.

  Количество комментариев: 15

[ добавить комментарий ]    [ распечатать ]    [ в начало ]