 |
Паранойя
или
Страшная месть
- Кристоф! Дум! Шнайдер!
Далее следовал поток грязной немецкой брани. Этот крик поднял не Тилль, не Рихард, не Пауль и уж конечно не Оливер.
Флака мог так нетипично себя вести только в одном случае: если кто-то вторгся в его комнату и начудил там серьезно и непоправимо.
- Что ты вообще там забыл?!
- С чего ты взял, что это вообще был я? – возмутился Шнайдер.
- А кто?!! – снова сорвался Флака.
- Ну…я, - признался Шнай. – Но меня Тилль заставил! Иди с ним разбирайся!
Шнай представил, как злой клавишник читает мораль вокалисту, и с трудом сдержался, чтобы не засмеяться во весь голос.
- А мой сверхсовершенный, супернавороченный самогонный аппарат! Ты его разбил!!! Дум!!!
Далее последовали трехэтажные ругательства, относимые как к самому Шнайдеру, так и ко всем ударникам вообще.
- Я нечаянно… я больше не бу… Как ты меня назвал?!!!
На этот раз Шнай просто озверел.
- Не смей называть меня так!!!!! – вокалу Шная мог позавидовать даже великий герр Линдеманн.
- Я!… да ты!… да ты сам!!!… - клавишник подавился словами и замолчал. Он не ожидал такого поворота событий. Ответить Флака не рискнул, но в душе затаил обиду (см. черную злобу) и пообещал отомстить (правда, про себя).
А в это время все остальные сидели в гостиной и потягивали пиво, которым всех угощал с чего-то вдруг расщедрившийся Тилль.
Вообще собраться вместе было его идеей. Как-то с утра он проснулся без обычного тяжелого похмелья и задумался, а потом и вообще затосковал. На него нахлынули воспоминания о веселых раммштайновских пирушках, о дружеских потасовках и о битвах за холодильник, в которых, как Тилль про себя заметил, он всегда побеждал, кроме … нет ВСЕГДА. Пару раз шмыгнув носом, он поплелся к телефону.
Конечно, нужно было еще решить вопрос с жильем, которое не жалко. Выбор пал на загородный дом Флаки. Во-первых, он (клавишник) уже ни раз принимал у себя всю шумную компанию, во-вторых, у него был самый совершенный самогонный аппарат, а в-третьих, его вообще никто не спрашивал.
Завалились раммштайновцы к Флаке глубоким вечером, когда клавишник уже укладывался спать. Тилль с ноги распахнул дверь, и шумная толпа ввалилась в прихожую. Свое явление компания объяснила там, что у Тилля возникла гениальная идея поужинать всем вместе, из чего Флака сделал вывод, что этот ужин затянется как минимум дня на три.
- Ну что ж, проходите. – Флаке ничего не оставалось, как впустить гостей.
Выражение лица у Тилля было, как у сытого кота. Одним глазом он косил в сторону кухни. За довольным вокалистом шли Рихард и Пауль. У обоих в руках были пакеты с едой и выпивкой. Если судить по размерам этих пакетов, можно было подумать, что приятели ограбили супермаркет. За гитаристами Шнайдер тащил рюкзак все с тем же содержимым. Замыкал сие шествие Оливер, который нес под мышкой толстенную книгу.
Далее все происходило строго по сценарию: выпивание всего градусосодержащего и поедание всего съедобного, а далее обязательный ритуал, который в далекой и загадочной России называется попыткой "догнаться". Именно попыткой, потому что собственно "догоняться" было не чем. И тут Пауль вдруг вспомнил о гениальном самогонном аппарате Флаки. Далее следовало найти крайнего, чем успешно занялся Тилль – он просто указал перстом на Шная и велел:
- Ты пойдешь. Я сказал.
Возразить тут было не чего, и ударник поплелся в Флакину комнату.
Бутыль с живительной жидкостью обнаружилась сразу. Она стояла в углу. Большая, литров на тридцать. Шнай взял ее, икнул, оступился и случайно задел ногой маленький столик, где стояли какие-то колбы, пробирки и вились змеевики. Все это богатство тут же грохнулось об пол и разлетелось на мелкие кусочки. Шнайдер нацепил на лицо глупую пьяную улыбку, прикрыл осколки ковриком и, посвистывая и обнимая бутыль, вышел в коридор. Где-то через полчаса и разразился тот скандал, о котором говорилось выше.
Когда спорщики, наконец, появились в гостиной, то застали такую картину. Тилль, Рихард и Пауль, пьяно хохоча, играли в бутылочку (точнее в огромную бутыль). За всем эти наблюдал из-за книги устроившийся в кресле со стаканом Олли. Рядом с игроками стоял таз с оставшимся самогоном, к которому они по очереди прикладывались.
- Пауль, крути давай! – вовсю веселился Тилль.
Пауль крутанул бутыль и горлышко указало на Тилля.
- Ты хочешь обидеть меня? … Ик… Ты меня знаешь… Ик… Я не потерплю… Ик…
- Ладно… Ик… - проикал в ответ Полик, и поправил горлышко бутылки так, чтобы оно указывало на Рихарда.
- Рихард… Ик… ты выполняешь мое желание!..
- Ни-за-что! – по слогам заявил Риха. – У тебя неодик…дык…декватные желания.
- Сам ты ватный! Выполняй давай!
- Ты жульничаешь, - проныл Рихард.
- Но горлышко на тебя показывает! Хватит ломаться! – закончил Тилль.
- Значит слушай, Риха: ты берешь свой грим, рисуешь себе женское лицо и идешь собирать телефоны у всех встречных мужиков. Пока не наберешь … Ик… десять номеров… Ик… можешь не возвращаться.
Рихард аж протрезвел.
- Что?!! Пауль, ты больной!!!
- Карточный.. Ик… то есть бутылочный долг – это святое, - встрял Оливер.
- Олли! И ты туда же! – взвыл Риха. – А сам-то ты чего не играешь?
- Вот, - Оливер показал обложку своей книги.
- Дай, - Шнайдер тотчас же потянулся за книгой.
- Только не тебе, - возразил Оливер. – Смотрите так, без рук.
На обложке было написано: "Справочник психических заболеваний".
- Круто! – на этот раз Тилль потянулся за книгой. Олли отказать не рискнул.
- Та-а-а-ак… Шизофрения… кого-то мне это напоминает... паранойя… Ага… мания преследования… неуверенность в себе… забывчивость…
И тут в голове у Флаки вспыхнула идея. Он придумал, как отомстить Шнайдеру.
- Бедный Шнайдер, - пропел клавишник.
- Чего это я бедный?! Если я не выставляю свой достаток напоказ, это еще не значит…
- Я вообще-то не об этом, мой недогадливый друг.
- А о чем? – Шнайдер заехал хихикающему Паулю локтем под ребра.
- Ты часто неуверен в себе?
- Это не в себе! Это в вас! Это за вами все всегда проверять приходится! Особенно если вы у меня дома тусуетесь. Знаю я вас!…
- О-о-о-о-о! Я об этом и говорю. А тебе не кажется иногда, что за тобой следят? Или что ты забыл чего-то сделать? Да? Не отрицай! – прервал его тираду Флака. – Это паранойя.
- Я! НЕ! ПАРАНОИК! – выпалил Шнайдер.
- Ну-ну!
Полдень.
Проснувшийся Тилль ощупал голову, и пришел к выводу, что она болит. Хорошо. Значит, все вернулось в обычное русло. Где-то, может в другом измерении, слышались привычные голоса сотоварищей:
- Пауль! Зачем ты это сделал! – возмущался Рихард.
- Я ничего не делал, - невинно парировал Пауль.
- Не делал? Ты залез в мой грим! Мелкий!
- Что-о-о?! Ты! Еж-переросток! Ты же сам разрешил мне загримировать Флакину кошку, чтобы она была похожа на твоего будущего сына.
- Я не мог… Пауль! Ты меня задолбал!!! Да ты… ты…ты!!!…
Тилль подумал про завтрак и пошагал на кухню, где вся команда занималась обычными делами: Пауль хихикал, Рих дулся, Флака сонно хлопал глазами, Олли витал в облаках, Флакина кошка ела бутерброд, который стянула из тарелки замечтавшегося Олли (ее морда представляла собой нарисованное безумное лицо Рихарда, видимо так представлял Пауль будущего сына приятеля), а Шнайдер … СТОП, а где Шнайдер?
- Эй, Шнай! Завтрак стынет! … Ну нет, так нет, - Тилль сгреб еду из тарелки Шнайдера в свою.
Тем временем в кухне появился Шнайдер. Похоже, от похмелья он не страдал, а его глаза стали круглыми, как у Флакиной кошки и озабоченными (в хорошем смысле). Он, нервно озираясь, прошел по кухне, осмотрел все углы и, наконец, сел за стол.
- Знаете, я тут подумал… - начал было ударник.
- Да что ты?! – встрял Пауль.
- Вам никогда не казалось, что за вами следят?
- Бывает, особенно если рядом Якоб. Ну и что в этом такого? – Тилль подцепил вилкой кусок ветчины. – Он же только с виду добрый.
- Да я не об этом, - Шнай посмотрел в тарелку и принялся затравленно крутить головой. – Я о тех, которые всегда наблюдают за нами.
- О каких тех? Шнай, ты же вчера не так уж много выпил. Откуда такие глубокие мысли? – ухмыльнулся Риха.
- Мне кажется, что за мной следят. И не только следят. Вот, например, я забыл, когда съел свой завтрак.
- Ты его не… - начал Олли, но Тилль посмотрел на него и скорчил зверскую гримасу.
- Как хотите, - проворчал Олли и ушел в астрал.
- Да, Шнай. Ты все съел и забыл. – Тиль сделал ударение на слове “забыл”. Остальные согласно закивали.
- Ну вот! А еще...
В это время зазвонил телефон. Тилль взял трубку.
- Да? А, это ты, Якоб? А мы тебя только сейчас вспоминали. Нет, не дурным словом. Что?! Якоб, зачем?! Нет! НЕТ!!! Что?! Это шантаж!!! Хор-р-р-рошо, - прорычал Тилль и с размаху бросил трубку на рычаг.
- Короче, слушайте новость, - сказал он, повернувшись к остальным. – Звонил Якоб. Он организовал пресс-конференцию на сегодня, на 6 часов вечера. Велел всем быть в форме. Это будет прямой эфир. Угрожал, что придет сюда, если мы откажемся.
- Откуда он вообще узнал, где мы? – проворчал Рих.
- А он и не знал. Он на удачу позвонил Флаке, как самому обязательному, а трубку взял я, - Тилль покосился на Флакин телефон.
- Якоб, гад несчастный! – выругался Пауль. – Свинья! Что он о себе думает!
- Наверное, что он – наш продюсер, - выглянул из астрала Оливер.
14:00
- Тилль, как ты думаешь, если я выстираю носки, они высохнут до Якобского мероприятия? – озабоченно поинтересовался Пауль.
- Надень лучше другие, - посоветовал Рихард.
- Риха, тебя вообще-то не спрашивают! – огрызнулся Пауль.
- А-а-а-а-а! Я так и знал, что они у тебя одни, - усмехнулся Рих и поспешно скрылся от ботинка, летевшего в его голову.
- Высохнут, - обнадежил Тилль Пауля. – Ты их над огнем повесь.
- Ненавижу Якоба, - пробубнил гитарист и поплелся разыскивать таз.
А в эти время Шнай осознал одну странную вещь. Оказывается, он уже десять минут стоял у двери своей комнаты и вспоминал, выключил ли он свет. Проходящий мимо Флака нагло ухмыльнулся и спросил:
- Уж не паранойя ли? А, Шнайдер?
- Это ты! Эти из-за тебя! Флака!
Но клавишник слинял и даже не извинился.
15:00
Пауль носился по кухне, сбивая пламя со своих носков, пока не появился Тилль и не бросил злополучные носки в камин, где те и продолжили красиво гореть синим пламенем.
- Клевый у тебя кондиционер! Где брал? – осведомился заслуженный пироман Германии.
- В тазу вода была, пахла только странно. Перегаром.
- А-а-а! Так вот где были остатки самогона! – вспомнил Тилль. – Эх, хороший у Флаки самогон. Как горит! А зачем ты их вообще-то поджигал?
- Я их сушиться повесил над огнем, - начал оправдываться Пауль. – Эй, а разве не ты мне посоветовал так сделать?!
- Я же не знал, что ты будешь свои потники стирать в самогоне, - засмеялся Тилль.
И вдруг Пауль вспомнил события прошлого вечера. Вспомнил, как они переливали самогон в "очень подходящую посудину", вспомнил игру и… От этих воспоминаний у него в душе поднялся бурный восторг, который заглушил даже боль утраты последних носков.
Тем временем на пороге возник Рихард. В руке у него был стакан.
- А что случилось с самогоном? – спросил он. – Вкус у него какой-то странный. И запах.
Пауль дико захохотал.
- В нем Полик свои носки постирал, - объяснил Тилль и разразился своим знаменитым раскатистым смехом.
Рих вытаращил глаза, закашлял и попытался вернуть самогон назад. Подскочивший Пауль хлопнул его по спине и, давясь хохотом, проговорил:
- А в России вообще самогон на старых порть'янках (гитарист с трудом выговорил чужое слово) настаивают. Так что пей, не бойся!
- Слышь, ты, знаток России! А не пошел бы ты?!!
- Ри-и-и-хард, - протянул Пауль. – Ты мне желание должен. Проигрыш – дело благородное!
- Что я тебе должен?!! … Ну, должен… Пауль, мы все напились тогда… То желание… Может другое придумаешь?..
- Ладно. Сегодня на пресс-конференцию ты идешь без грима.
- Что! Это произвол!!! – взвыл Рих.
- Что тут такого?
- Я буду чувствовать себя неуверенно!!! Да меня же не узнают!!!
- Ты вчера мне желание задолжал? Задолжал! – ухмыльнулся Пауль. – Или все-таки хочешь вернуться к первому?
- Хорошо. Но я тебе это припомню! … Пауль, а лак можно?
- Нет.
- А линзы?
- Нет!
- Пауль…
- НЕТ!!!
Рихард тяжело вздохнул и поплелся к себе. Он не видел, как Полик исполнял пляски папуасов Новой Гвинеи у камина, где догорали его (Пауля) носки.
17:00
До пресс-конференции оставался один час. Все уже сидели в машине. Все, кроме Шная. Наконец, он вышел и втиснулся на заднее сиденье, малость утрамбовав и помяв всех, уже там устроившихся. На возмущенные крики он никак не отреагировал, что было на него не похоже.
- Шнайдер, что с тобой сегодня случилось, - участливо поинтересовался Оливер.
- Уж не заболел ли? – ехидно спросил Флака.
- Кристоф, а, Кристоф? Чего молчишь?
Даже на свое имя Шнай не отреагировал. На лице его отражалась усиленная работа мысли.
- Остановите машину! – вдруг заорал он. – Я, кажется, забыл включить сигнализацию!
- Я включил, - сказал Флака. – Это все-таки мой дом.
- Стойте! – продолжал голосить Шнайдер. – Я не выключил газ!
- Ты и на кухне-то не был, - заметил Тилль, который, наоборот, из кухни вообще не выходил.
- А воду?!!
- Шнайдер, если ты немедленно не замолчишь, параноик несчастный, то побежишь на встречу с журналюгами ножками, - взорвался Пауль.
- Я! НЕ! ПАРАНОИК! – заявил ударник. – Вы заметили, вон та машина едет за нами уже 2 минуты. За нами следят сумасшедшие фанаты!
- Шнайдер!!!
- Риха, а ты накраситься не забыл? – Шнайдер переключился на новую тему.
- Отвали! – буркнул лидер-гитарист. У него не было настроения выяснять отношения.
- А вон та машина?… За нами точно следят!
- Шнайдер!!!!!
К месту проведения пресс-конференции они приехали уже в очень плохом настроении. Тилль скрежетал зубами, Олли вращал глазами, Пауль о чем-то ожесточенно спорил с Флакой, Шнайдер беспрестанно озирался, а в хвосте плелся понурый Рихард. В таком виде в гримерке они и предстали пред ясные очи Якоба. Продюсер оглядел их и остался очень недоволен увиденным.
- Шнайдер, что с тобой? У тебя вид, как у кролика под прицелом, - спросил Якоб.
- Это кто? – шепотом спросил Шнай у Олли.
- Якоб. Ну тот, который за нами наблюдает, - разъяснил басист.
- Это он?! Это ты?!! Ты за мной следишь?!!! – заорал Шнай, указывая на Якоба.
- Если за вами не следить, вы такого натворите! Если вы сорвете это мероприятие, я вас поубиваю! Я… я приеду к вам в гости на неделю! Я перееду к вам насовсем!!!
Угроза подействовала. Тилль зажал рукой рот Шнайдеру и потащил ударника в коридор, показательно мило улыбаясь Якобу.
- Ты что вытворяешь?!! Где твоя голова?!! – заорал на Шная вокалист, как только за ними закрылась дверь.
- Ой, кажется я ее где-то забыл, - пролепетал Шнайдер.
Тилль задумался. А что если Флака знает, что это такое с их ударником? Все-таки медицинское образование… А если это его рук дело?… Вокалист заглянул в комнату, снова изобразил "фирменную улыбку" для Якоба и поманил Флаку. Трепыхающегося Шнайдера он держал за шкирку, как котенка. Когда Флака вышел, Тилль аккуратно прикрыл за ним дверь и зарычал, потряхивая Шнайдером:
- Что ты с ним сделал?!!
- Ничего я с ним не делал, - принялся отбиваться клавишник. – Наоборот, это он разбил мой самогонный аппарат.
Тилль злобно покосился на Шнайдера, но сейчас было важнее привести в норму несчастного ударника, а не разбивать его голову о стену.
- Почему он такой?
- Я ему рассказал о паранойе. Это просто эффект медицинского справочника, то есть когда читаешь описания болезней, то находишь у себя все симптомы. Я же не знал, что он такой доверчивый!
- Да ну? – недоверчиво посмотрел на клавишника Тилль.
- … Точнее знал.
- Так я здоров? – Шнай вырвался из цепких рук вокалиста. – Я все это время был здоров?!!
Довольный Тилль зашел в гримерку, сел в кресло и пристроил ноги на журнальном столике.
- Все нормально? – осведомился Якоб, прислушиваясь к ругани, грохоту и звону, доносившимся из-за двери.
- Полный порядок, - промурлыкал Тилль.
Пресс-конференция прошла прекрасно. Раммштайновцы старательно отвечали на все вопросы. Пауль пытался болтать по-русски, Рих объяснил журналистам свою бледность волнением, и отпустил несколько острот в сторону Флаки и Шная. Оба были потрепанные и помятые, но в целом такие же, как обычно.
Якоб остался несказанно доволен. Вечером, когда группа в полном составе отмечала удачное окончание дня, он, вопреки обещаниям, заявился в гости.
- Якоб! Как мы рады тебя видеть! Присоединяйся! – предложил злой Тилль, пытаясь изобразить на лице радость.
- Хочешь Флакиного фирменного алкоголя? – добавил Пуль.
- Не откажусь, - Якоб не заставил просить себя дважды.
Рихард торжественно внес стакан мутной жидкости и поставил перед Якобом.
- Какой странный вкус, - заметил Якоб, отхлебнув из стакана. – И запах тоже…
Приятели переглянулись и заулыбались.
Количество комментариев: 41 [ добавить комментарий ] [ распечатать ] [ в начало ]
|
|
