 |
"Колыбельная от Раммштайн". Часть 2.
С утра в квартире запахло горелым. Горький неприятный запах доносился из просторной навороченной кухни Кристофа, где супермодной бытовой техники было даже больше, чем продуктов.
Из спальни Шная, временно оборудованной под детскую, не доносилось ни звука: Марии, крепко обнимавшую своего плюшевого мишку (удивительно похожего на герра Линдеманна), еще снились сны. Весь народ обосновался в гостиной Шнайдера, и почти все спали.
Судя по сладкой улыбке Рихарда, застывшей на его счастливом спящем лице, и по губам, время от времени вытягивающимся в трубочку, гитаристу снилась или жена, или просто сногсшибательная фанаточка. Лицо Тилля же было не по-детски серьезным: герру Линдеманну снился сюжет очередной песни.
Лицо Пауля сияло наивной беспечностью, и отсутствием глобальных мыслей, и если во сне Рихарда была лишь одна девица, то во сне Пауля скакало аж восемь красоток в бикини, а сам Полик был конечно в центре их внимания.
Оливер, как в жизни, так и в грезах был спокоен и "растворялся" в нирване, а Флаке даже во сне одолевала навязчивая мысль: ну почему маленькому ребенку пришелся по вкусу жуткий огромный амбал по имени Тилль??? Странное, неподвластное науке обстоятельство… Хмм…
Кристоф чертыхался и пытался отскоблить ножом горелую кашу для малышки, напрочь испортив дорогое тефлоновое покрытие в кастрюле. Первоначально, по замыслу Шнайдера, каша должна была получиться ароматная, аппетитная, пышная, с кусочками фруктов… в общем, какой ее показывают в рекламах по телевизору. Но черное противное липкое месиво, разбрызганное по всей кухне и не желавшее соскабливаться от дна кастрюли, мало соответствовало представлениям Шнайдера о здоровом завтраке для ребенка!!!
Барабанщик повозил указательным пальцем по гадкой жиже, совсем не похожей на кашу, и попробовал ее на вкус. Каша, как по виду, так и по вкусу напоминала гуталин, разведенный водой. Еще в детстве, когда Шнай ходил в школу, большие мальчишки поймали маленького Кристофа и накормили его гуталином. Когда Шнайдер подрос, он конечно рассчитался со своими обидчиками, но теперь он как знаток уверенно мог заявить: у каши был вкус гуталина с водой!!! Почему? Да потому что Кристоф совсем не умел готовить кашу и все сделал неправильно.
Мучаясь вопросом "Почему я не родился женщиной?!", Doom собирался закинуть кастрюлю в помойное ведро, дабы "избавиться от улик", но в это время в кухню вошли проснувшиеся раммы во главе с Тиллем, на плечах которого гордо восседала племянница Шнайдера Мария.
Понятливый Оливер сразу все понял, и, недовольно косясь на испорченную посуду, принялся саморучно варить кашу под восторженные взгляды Шная.
Вскоре на столе стояла тарелка с ароматной, аппетитной, пышной кашей с кусочками бананов и яблок…
…Представьте шум, который издает дружное семейство слонов, скачущее по квартире. В общем, примерно с тем же успехом группа Раммштайн играла в салки.
Ход игры был примерно такой:
Водила постоянно Мария. Ребенку отчего-то нравилось носиться по квартире за убегающими великовозрастными мужиками. От восторга малышка даже начала икать.
Пауль почему-то все время визжал, словно кокетливая школьница, за которой гонятся ухажеры, хихикал, спотыкался и с грохотом падал на пол.
Тилль, спасаясь от девчонки, сшибал мебель на своем пути и врезался в стены. На его счету было 5 разбитых тарелок, расколотая любимая кружка Шная, опрокинутый журнальный столик, разрушенная этажерка, растоптанные безделушки, которые пылились на этой самой этажерке и перевернутый горшок с кактусом.
Шнайдер, удирая от племянницы, ругался нецензурными выражениями, и особо неприличные фразы Мария от радости начинала повторять за дядей и икать еще громче.
Флаке больше всего переживал за свои очки, и держал их руками, чтоб они не слетели. Со стороны он напоминал человека, спасающегося от мирового катаклизма и поэтому в ужасе сжимающего свою голову.
Оливер демонстрировал невиданные чудеса изворотливости, ловкости и прыгучести. С легкостью он перепрыгивал табуретки, в буквальном смысле пролетал над столами и изящно обгонял сопящих от напряжения коллег.
Рихард не мог уяснить для себя правила этой бессмысленной по его мнению игры, и поэтому путал салки с прятками, стараясь где-нибудь спрятаться от Марии. Но ему это никогда не удавалось, и наблюдательная малышка все время находила гитариста то под кроватью, то в шкафу, то за шторой, то на антресолях (и как только Рих туда забрался?!)…
Вечерело… Превратиться в руины квартире не дала особо бдительная соседка, живущая этажом ниже. Удивительно, что сквозь шум, который издавали Раммы, они смогли еще и услышать тихий, но настойчивый звонок в дверь.
Дверь открыл развеселый Пауль, который пытался отдышаться, навалившись на дверной косяк и продолжая довольно хихикать. Что надо этой пожилой фрау, трясущей перед его лицом костлявым кулаком, Ландерс даже и не старался понять.
Лишь через некоторое время до измученного сознания Полика стали долетать обрывки фраз "милой старушки", трясущейся от гнева:
- Вызову полицию… найду управу на вас алкоголиков… у меня отвалилась люстра… поганые рокеры… моя побелка сыпется… вас отсюда выселят… рожа у тебя подозрительная… откуда у вас взялся ребенок… дом скоро рухнет… развращение малолетних… ох, и подозрительная у тебя физиономия… несчастная малышка…
Бабуля продолжала выкрикивать возмущенные слова, грозя Паулю, но вскоре переключила свое внимание на Марию, которая подошла к двери. Там же столпились и остальные пятеро немцев.
- Бедная деточка… Где эти садисты тебя взяли, кисонька? - сюсюкала престарелая фрау.
Но тут Мария еще раз икнула, и вдохнув поглубже, на одном дыхании выдала пенсионерке недавно выученную Шнайдеровскую матерную фразу:
- %"?*(;!*!%;*№%:?*……..
Соседка побледнела и сползла на пол в глубоком обмороке.
В последующие 2 часа Раммы приводили шокированную фрау в чувство, оценивали ущерб, который нанесли ее квартире (люстра и побелка правда были на полу), расплачивались за данное неудобство (весьма крупной суммой) и приносили свои не очень искренние извинения, зажимая рот ребенку, который норовил продемонстрировать еще несколько заковыристых выражений.
Отложив уборку квартиры на совершенно неопределенное время (чем Шнай был крайне недоволен), временные квартиранты уложили Марию спать и устроили битву за удобные спальные места. В итоге двухместный раскладной диван отвоевали Риха и Тилль, Шнайдер потеснил Марию и поэтому спал в собственной спальне на своей широченной кровати, Олли оккупировал кресло-кровать, а Пауль и Флаке нарыли на антресолях два симпатичных матрасика (один в полосочку - для Ландерса, и один в цветочек - для Лоренца).
Ночь прошла мирно, не считая некоторых обстоятельств:
Тилль ни с того, ни с сего вдруг принялся храпеть, и его друзья на свой страх и риск лупили его за это подушками.
Рихард выпил днем слишком много пива, и поэтому всю ночь бегал в туалет, спотыкаясь о Пауля и Флаке, которые спали на его пути.
Паулю снился та-а-акой замечательный сон, что он даже во сне хихикал, доводя этим всех до исступления.
Флаке возмущался каждый раз, когда Рихард спотыкался об него, и в отместку пинал лидер-гитариста ногами.
Риделю посреди ночи приспичило попить чайку и он отправился на кухню, где разбил еще одну любимую кружку Шнайдера (дело в том, что у Кристофа вся посуда была любимой)...
А самому Шнайдеру приснился страшный сон, как будто ему пришлось жениться на старой и злой соседке с нижнего этажа. От такого кошмарного сновидения Кристоф проснулся в холодном поту и он поплелся на кухню выпить воды, но там… он обнаружил полуголого Риделя, у которого в лунном свете жутко поблескивала лысина… Да к тому же Ридель сидел на столе в позе лотоса… Да плюс ко всему осколки еще одной любимой кружечки с изображением непропорциональных кошечек… О-о-ой… В общем, в три часа ночи дом потряс полный ужаса вопль барабанщика…
А так в принципе все было отлично. А, да… Мария всю ночь продолжала звонко икать во сне.
Утром по всеобщему требованию, Олли пришлось готовить кашу на всех.
Посреди комнаты стояла Мария и рыдала, прижимая к себе своего плюшевого медведя. Рядом с ней на полу сидела красивая голубоглазая немка - сестра Кристофа - Констанц.
- Мамочка, я скучала по тебе… - ревела малышка.
- Мария, поехали тогда домой… - мягко уговаривала дочурку девушка.
- А с нами поедут Тиль-Тиль, дядя Кристоф, Полик, Рихи, Кристианчик и мой Олли? - ребенок шмыгнул носом и умоляюще посмотрел на мать.
- Дорогая, они не могут с нами поехать…
Девочка отрывисто руганулась изворотистым немецким матом и уткнулась в плечо ошеломленной Констанц.
- Не-е-е… Я хочу взять их с собой… А-а-а…
Примерно через 3 часа они пришли к компромиссу, условившись, что Раммштайн в полном составе будут часто-часто проведывать маленькую Марию, и Констанц, кипя от негодования из-за обновленного словарного запаса дочери, забрала красноречивую девочку домой.
И с того самого дня Раммы приезжают в гости к Марии, и играют там в салки, громя несчастную квартиру Констанц...
Количество комментариев: 14 [ добавить комментарий ] [ распечатать ] [ в начало ]
|
|
