Rammstein Fan ru Rammstein - последние новости О Rammstein Аудио, видео материалы Фэн-зона Работы фанатов группы Rammstein Магазин Форум
домойкарта сайтадобавить в избранноесделать стартовой
  + обои на рабочий стол
  + комиксы
  + рисунки
  + рассказы
  + сценарии для клипов
  + табы и миди



Сегодня День рождения мира Сегодня День рождения мира

Вам когда-нибудь хотелось проехаться гастрольным туром вместе с любимой группой хотя бы в качестве наблюдателя? Благодаря этим мемуарам ваша мечта наконец-то сбудется!

далее


Рассказы фанатов


День Рождения

Автор: Шрайк 17.08.2002.
Авторы: Шрайк


Два часа до точки отсчета. 22.00 по Берлину.

В гримерке, в доме, где проживал Рихард творилось нечто невообразимое. В воздухе витали запахи лака и ацетона, а так же пух, перья и шерсть. Перед зеркалом вертелся Оливер, окутанный облаком приторного запаха. Длинная желтая юбка была заткнута за пояс, а босые ноги попирали разбросаные щетки, массажки, ленточки, бантики и заколочки. Одну из щеток миновала сия печальная участь. С ее помощью Оливер яростно начесывал длинные волосы, закрывающие ему лицо, но пока безуспешно
- Отойди от зеркала, Примадонна! Я в нем себя не вижу. - Раздалось сзади.
- Хам! - Высказалась Белоснежка, решительно отпихивая в сторону взъерошенное черное существо, настырно рвущееся к зеркалу. - Не дают девушке в зеркало взглянуть!

Рихард (а это был именно он) не успел сочинить достойного ответа, как сзади раздался громовой звук, который можно было классифицировать как нечто среднее между чиханием и рычанием. Это бесновался пасхальный зайчик. Приобретя цвет лица в одной гамме с ярко розовой шкурой, на диване яростно сражался с подушкой Тилль. Подлый предмет спального убранства никак не желал заталкиваться под шкуру на манер живота. Герр Линдеманн в очередной раз яростно принялся упихивать злосчастную подушку, и в очередной раз она вывалилась наружу.

Зрители этой драммы мудро решили промолчать. Но тут некстати влез еще один. На сцене появилось нечто худое, с ног до макушки затянутое в черный водолазный костюм с художественно нарисованными косточками. В руках у существа сверкало грозное оружие, скромно именовавшееся, как "коса деревенскус вульгариус". То есть коса сельская обыкновенная. Скелетик голосом Флейка поинтересовался.
- Тилль, а может мы ее... того, а? - И выразительно взмахнул косой.
- Нет уж, спасибо, - пробурчал заяц, обретая обычный цвет лица и предусмотрительно отодвигаясь от поблескивающего лезвия.
- Ну ладно, мое дело предложить. - Разочарованно протянул Флейк. Отойдя в сторонку, он уселся на подоконник и начал прикручивать батарейки к ушам, а лампочки поближе к глазам, дабы они сверкали как звездочки в ночи. Это выражение Флейк вычитал у одного поэта, и оно ему понравилось. Как звать поэта и само стихотворение он уже забыл. Годы, проведенные на сцене сказывались на культурной жизни.

Ничего не добившись от Оливера (правильно, а вы два метра в юбке, отпихнуть пытались?), черт плюнул на пол, поспешно затер свой плевок, и начал, размахивая кисточкой на манер профессионального маляра-штукатура, покрывать специально отращенные, загибающиеся книзу, ногти иссиня-черным лаком. Оливер, в образе Белоснежки, продолжал нещадно драть волосы и пытаться присобачить какие-то ленточки и бантики. Получалось больше похоже на паутину.

Маскировка шла полным ходом. И тут...
Наверху хлопнула дверь. Все обернулись. Рихард выронил лак, который подло разлился по новому ковру. Оливер окончательно запутался в бантиках. Флейк воткнул лампочку не туда. Тилль выронил только что с таким трудом побежденную подушку. На леснице стояло нечто.
Первым дар голоса обрел Рихард, стараясь незаметно затереть копытом черную лужицу.

- Это что еще за чучело?
- Сами вы чучелы! Я - Чьебурашка!
- Кто-о?!?! - Вопросила хором изумленная аудитория.
- Для недоразвитых повторяю, я - Чьебурашка с кармошкой! Это национальный русский герой, эмигрироваший из Африки вместе с апельсинами. Сначала его выгнали и он долго проживал без определенного места жительства, а потом охотился на преступные старческие элементы и проводил кампании по очищению страны от вредных грызунов. Вот!

Дружное молчание было прервано голосом Флейка
- А кар.. кра.... ну эта твоя фигня ребристая - это чего?
- Русское национальное акустическое оружие. - Чебурашка растянул "русское оружие", и от жуткого завывания зазвенели стекла.
- Да-а. - Заключил Тилль. - Таким оружием можно не только с преступниками и грызунами бороться, но и численность населения регулировать. Раз - и нету полгорода. Они там явно ненормальные.

Все продолжили заниматься своими делами т. е. краситься, расчесываться, полировать косу и т. п., а Пауль, усевшись на лестнице, немузыкально что-то орал, очевидно разучивая праздничную песню для именинника. Визг "русского оружия" терзал закаленные на концертах уши членов группы, пока наконец Оливер не выдержав, швырнул в бойца музыкального фронта клубком черных волос, носивших гордое название "парик". Тилль добавил подушкой, извлеченной из заячьего пуза, Рихард пожертвовал своими любимыми носками, а сверху Флэйк поставил косу и просвистел пару нот из похоронного марша.

Закиданный Пауль невнятно произнес, выплевывая волосы
- Я фам ефе отомщу! Тьфу! - Выплюнув последний волосок, он пригрозил. - Я вам серенады играть буду!
- Только попробуй! - Скелетик многозначительно провел пальцем по лезвию и захихикал.
- Вы затаптываете мою творческую натуру!
- Не затаптываем, а закидываем, - пробурчал Тилль, запихивая подушку обратно. Это разные вещи. Если мы будем тебя топтать, то нам придется искать нового гитариста.
- А зачем нового? - Невинно заморгал Рихард. - Я, собственно и сам могу...
- А я тебе хвост оторву! - Завопил Пауль, стаскивая с плеч ушастую голову.
- Не тронь святое! - Взвился обладатель хвоста.
- Сейчас будут реки крови-и. - Безумным голосом произнес Флейк, и напряженная ситуация испарилась в какие-то иные дали. Покосившись на острозаточенный атрибут смерти, спорщики сразу пришли к перемирию, компромиссу и взаимовыгодным соглашениям на почве сотрудничества в целях укрепления дружественных отношений между представителями... и так далее.

А в это время...

Барабанщик наматывал круги по дому. Спускался на первый этаж, бродил по второму, высовывался из окон (изо всех сразу!). Шампанское в холодильнике уже давно погрузилось в анабиоз. Все что было приготовлено им самим по кулинарной книге соседки, а именно всякие пирожки, салатики и другие гастрономические изыски были зашвырнуты в тот же холодильник и пребывали в состоянии зимней спячки.

Шнайдер изгрыз коробок спичек, нанюхался клея и уже подумывал о том, чтобы выброситься из окна. На телефонные звонки никто из его друзей не отвечал. Все словно испарились.

Ударник прошел все стадии на все буквы алфавита - от аффекта и депрессии до шизофрении и ярости.
Вконец измочаленный он стал мрачно смотреть концерт ко дню именинника, но и там никто его не поздравлял. Он решил подождать еще чуть-чуть, а потом... ну, сделать что-нибудь ужасное!

Полтора часа до точки отсчета. 22.30 по Берлину.

- Черт побери! В конце концов, отберите у него этот проклятый лак! Ацетоном ведь воняет за километр!
Рихард зашипел и швырнул в скандалиста туфлей белоснежки 45 размера. Пауль взмахнул ушами и отпрыгнул в сторону. Туфля, просвистев мимо с точностью до 0,1 см на кв/кг впечаталась Тиллю в живот. В воздух взлетело очередное облако гусиного пуха. Из пушистых недр розового зайчика раздалось утробное рычание голодного медведя. Лохматый черт с недокрашенными когтями крутя хвостом, как Карлсон пропеллером, умчался на кухню под предлогом сильной жажды. Заяц проследовал за ним. Остановившись в дверях, Тилль некоторое время обозревал торчащие из-за холодильника рога, и наконец с угрозой изрек.
- Рихард. Я. Хочу. Есть.
- Никого нет дома. - Раздалось в ответ.
- А если подумать?
- Цыпленок в холодильнике, кофе в шкафу! - Выпалил Рихард перемещаясь на безопасное растояние.

Едва Тилль добрался до цыпленка, как гитарист тут же усвистал в коридор. Однако оттуда осторожно высказался.
- Вообще-то, это был мой ужин...
- Туфля. - Напомнил ему Тилль
- Все, понял, меня здесь не было.

И Рихард помчался снова отвоевывать свое место под солнцем. Пардон, место у зеркала.

Наконец справившийся с подушкой вокалист, с апетитом догрызая цыпленка, прислушивался к звукам побоища, доносившимся из гримерки. Наконец все стихло. Раздался последний крик и по воздуху пролетело что-то тяжелое, шмякнувшись об стену предположительно рогами.

Когда Тилль наконец вернулся, таща за собой "праздничный мешочек", как окрестили между собой раммштайновцы неподъемный 70-килограммовый рюкзак с подарками, закуской и выпивкой, все были готовы.

Белоснежка сияла свежим макияжем, Чебурашка водрузил "кармошку" на плечо, Скелетик сверкал желтыми батареечными глазами, а физиономию черта украшал живописный фингал под глазом.
- Все готовы? - Поинтересовался зайчик и чихнул, от пуха, заполняющего окружающее его пространство.
- Все! - дружно ответили все.
- Фсе. - Буркнул Рихард, осторожно шатая клык.

Зайчик подозрительно посмотрел на Белоснежку, мило улыбающуюся в потолок.
- Тогда - ПОЕХАЛИ!

Час до точки отсчета. 23.00 по Берлину

Флейк бодро рулил, слушая любимую музыку, принимаемую посредством выставленной в окно на манер антенны косы, отчего машина напоминала модернизированный катафалк. Рядом с ним оживленно подпрыгивал Чебурашка, отвоевавший сие место путем угрозы сопровождать их передвижение по ночному Берлину прекрасными звуками своей "кармошки", которые некоторые по причине своего музыкального скудоумия называли визгом издыхающего слона. Хотя, как доподлинно было известно владельцу инструмента, слоны, тем более издыхающие, визжать не могут. Вот страусы - другое дело...

На заднем плане переругивались остальные. Точнее переругивались черт и заяц, которому этот черт по неизвестной причине упирался рогами в живот. Из дальнейших препирательств было выяснено, что Рихард тоже мог бы поместиться на заднем сиденьи, но его место было оккупировано здоровенным рюкзаком, который нельзя было везти на полу, потому что в нем ехал тортик. Поэтому на полу оказался Рихард, периодически наступавший на ноги Белоснежке и, как уже говорилось выше, бодавший Тилля. Огрызаясь, черт предложил попробовать посидеть на полу самому Тиллю или Оливеру, на что зайчик резонно заметил, что даме ехать на полу неприлично, а он, Тилль, оберегает рюкзак, и вообще, Рихард в этом костюме не особо пострадает, если соберет всю пыль и грязь с их давно не мытой машины. Белоснежка с олимпийским спокойствием в тридцать седьмой раз убрала ногу из-под копыт Рихарда и поправила юбку. Рихард зарычал и не утихомиривался до тех пор, пока не протянул ноги. В хорошем смысле слова, т. е. просунув их между передними сиденьями. Нагло используя зайчика вместо подушки рогатый наглец и хам (по выражению того же зайчика) ухитрился даже задремать.

Полчаса до точки отсчета. 23.30

Выгрузившись из машины, аккуратно вытащив рюкзак и выкинув Рихарда, компания бодро отправилась к дому Шнайдера.
Все встречные бандиты и наркоманы разбегались и прятались по мусорным бакам. Их ранимые души и подорванное здоровье не в силах были вынести костюмированный Раммштайн - бодро марширующая Белоснежка, семенящий Чебурашка, пританцовывающий скелетик, цокающий по асфальту черт и тяжело груженый розовый зайчик.
Некоторых, особо чувствительных, наутро увезла скорая, и выжившие навсегда возненавидели все мультики.
В это время вконец разобиженный барабанщик высморкался в последний раз, швырнул в мокрую кучу на полу семнадцатый платочек и пошел спать. Во сне он избивал своих подлых коллег любимыми палочками из железного дерева.

А под его окнами происходило следующее:
- На первом этаже все закрыто. Лезем на второй!
- Интересно, как это ты собирался шляться по первому этажу? Тебя бы тут же в милицию забрали, сигнализация тут знаешь ли... А потом в психушку. Для буйных...
- Да-а, Кристоф всегда страдал легкой формой паранойи. - Неодобрительно покачал головой Флейк. Глаза его светились, нервируя окружающих.
- Выключи свои гляделки! - яростно зашептал Пауль. - От тебя светло как днем!

Флейк фыркнул, но лампочки отключил. И опустилась тьма.
В этой тьме в густых кустах и сырой траве барахтались Раммштайновцы. Барахтанье сопровождалось приглушенными воплями. Вопли стали менее приглушенными, когда Рихард по головам нагло влез в окно.
- А! А-а!! На ухо, на ухо наступили!
- Отпусти хвост, балбес! Это ты Флэйк?
- Ноги, мои! Рихард, я тебя убью! Копыта свои убери, все тапочки оттоптал! Ай! И ногти тоже убериии!
- Я прикончу того, чья это была идея, привязать мне подушку. Проклятые перья! А.. А-апчхи!
- Тшшшшш! (хоровой шепот)
- Ч-черт!
- Я тут! - бодро отозвалась взъерошенная фигура, свесившись из окна.
- Да не ты! Гррр! Я юбкой зацепился! Отцепите меня! И как это ты туда влез?

Ругаясь шепотом и постукивая костями(?) скелетик стал распутывать зацепившуюся деталь одежды.
Зайчик снизу рычал на него и обещал побить собственной косой, если он (скелетик) не слезет немедленно с его ушей. Флейк яростно открещивался, обосновывая свои действия тем, что он никогда не занимался распутыванием женских юбок 50 размера.
Чебурашка катался по земле вобнимку с "кармошкой" и истерически хихикал. "Кармошка" вторила ему взвизгиванием. Катался он, пока заячья лапа не схватила его за шкирку и с ускорением в 9,8 км/сек запустила в свободный полет. Чебурашка вышел на возлеоконную орбиту и с шепотом: "Земля-Земля я Небо!" приземлился точно на загривок черту. Тот пискнул и обмяк.

Слезя с жертвы свободного полета, Пауль начал приводить эту самую жертву в чувство. Хлопки по щекам, дерганье за хвост и пинки в бок не приводили к желаемым результатам. Оставалось последнее, крайнее средство.
- Ри-ихард! - С завыванием прошептал Чебурашка на ухо бесчувственному трупу. - Тилль выкинул весь твой гри-им!
- Чт... - Возмущенный вопль Пауль бесцеремонно прервал, зажав Рихарду рот плюшевой лапой.
- Я пошутил. Давай тащить Белоснежку.

С большими усилиями Белоснежка была втащена на стартовую позицию. Следом за ней, пользуясь косой как альпинистским молотком в окне явился Флейк. Рихард пыхтел и молча злобствовал.

В результате внизу остался один Тилль. То есть не один, а в паре с рюкзаком.
- Ну и как я по вашему лезть должен? - Тилль упер лапы в бока, постукивая третьей лапой по траве. Воцарилось всеобщее молчание.
- А давайте Пауля скинем? - злорадно предложил Рихард. - Он на ушах спланирует... Потом Тилль на него встанет... Вместе с тортиком...- Не в силах сдерживаться, он свалился копытами вверх и зажевал солидную часть хвоста, чтобы не засмеяться в полный голос.
- Сначала вы возьмете еду и все остальное, а там посмотрим. - Раздалось шипние снизу.

Восемь рук втащили провиант на второй этаж. Пальпирование и обнюхивание выявили, что все цело и как ни странно даже не помялось.
- Отойдите все от окна, зашибу!

Не внять такому предупреждению было бы глупо. Все поспешно ретировались. За окном раздалось глухое "Ух", и в комнату влетел заяц, как летучая мышь-мутант из ужастика. Удачно приземлившись на живот, зайчик окутался облаком пуха. И чихнул. Все замерли. Но ничего не происходило.
- Ну ты, аллергетик...
- Кто это сказал? - Никто не признавался. - Ну ладно, я вам потом допрос с пристрастием устрою.

Соблюдая условную тишину гоп-компания прокралась на кухню, спрятав рюкзак возле холодильника, так как в холодильник он бы при всем своем желании не влез. Далее их путь лежал в спальню. По пути они препирались и выясняли отношения, наступая друг другу на ноги, дергая за уши и хвосты и толкаясь локтями. Из-за этого путь получился весьма долгим. Периодически все останавливались и начиналась бурная дискуссия на тему "А вдруг он обиделся?" или более расширенный вариант "А вдруг он обиделся и ушел?"

Так, толкаясь и споря, Раммштайновцы подкрались к спальне, откуда раздавалось обиженное, даже во сне, сопение.
- Ага! Я говорил, что он будет ждать! - Чебурашка подпрыгнул.
- Ждать и спать - это не одно и то же. - Высказал великую мысль Оливер

Все помолчали. Подумали. Наконец, Флейк решился - Ну чего, будим его?
- Ага...
И они постучали в дверь.

Точка отсчета. 00.00 по Берлину.

Встряхивая сонной головой, Шнайдер распахнул дверь и ошалел. Такого он не мог себе представить и в кошмарном сне. Перед ним выстроилась следующие персонажи.

Первой стояла Белоснежка двухметрового роста с волочащимися по полу черными волосами и небритой физиономией. Девица кокетливо подмигнула ему жутко раскрашенным глазиком и басом спросила:
- Не хочешь прогуляться, красавчик?

Барабанщик сразу ощутил себя мелким гномиком и начал бормотать
- Нет, я не добываю золото, наркотики не продаю, не знаю, не был, не состоял...

Бормотание стихло, когда он перевел взгляд на следующего персонажа. Страшный коричневый зверек с ужасными круглыми ушами.
"Гуманоид?" Мелькнуло в мозгу у Шнайдера. Зверек лихо растянул что-то напоминающее малогабаритную батарею и дурным голосом завопил, почему то со славянским акцентом
- Пуссть бехут ньеуклюже пешьеходыы по лужам и вода по асфальту рекооой! Сам я родом из России-и-и!

"Русский гуманоид" - утвердился в своем решении медленно косеющий именинник.
Далее по списку стоял ухмыляющийся скелетик в нагло выделяющихся белых тапочках с помпончиками и угрожающего вида косой, кокетливо перевязаной розовым бантиком. Скелетик выдал следующую реплику
- Выпьем за упокой, дорогой товарищ и друг?

Барабанщик прислонился к стеночке.
Из за спины скелетика появился мохнатый и копытоногий Тойфель с классическими рожками на всклокоченной голове. В дополнение к этому черт обладал длиннющими черными (от грязи?) ногтями и помахивал коровьим хвотиком с кисточкой
- Пфифет! Ты был хофофим мальфифом? - Либо у него были проблемы с дикцией, либо ему мешали недовыбитые клыки.

Шнайдер съехал по стеночке, оставляя мокрые следы от вспотевшей спины.
Завершающим звеном являлся розовый пасхальный зайчик, необъятных размеров. Странно. Шнайдер всегда был уверен, что зайцы состоят из меха, а у этого из живота почему-то торчали перья. Длинные розовые уши угрожающе торчали вперед. Хотя почему бы и не быть перьястым (перьеватым?) зайчикам в такой угрожающей экологической обстановке.
- Грхм.. Кхе. - Глубокомысленно высказался зайчик. И оглушительно чихнул.

У Белоснежки взвилась юбка, Чебурашка слегка подлетел на своих ушах, а черт намотался хвостом на косу скелетика.
Придя в себя, Шнайдер вскочил на ноги, и с диким криком совершил прыжок, достойный рекордсмена. Перепорхнув через головы оживших ночных кошмаров, являющихся причиной энуреза еще в глубоком детстве, ударник еле избежал стыковки с косой скелетика и точной траекторией влетел в ванную, мгновенно захлопнув дверь изнутри.
- Чего это он? - Зайчик задумчиво почесал живот и опять чихнул. - Ненавижу перья!
- Я не знаю. Может он был ослеплен красотой Белоснежки? - Ехидно предположил скелетик, прилаживая на место помятый, в результате спринтерского броска Шнайдера, бантик.

Вышеупомянутая Белоснежка стащила с головы парик, обнажив бритую голову, и вытерла мокрое лицо.
- Скорей уж он ненавидит Пасху и все с ней связанное. Может он в детстве отравился пасхальными яйцами? - Выдала девица, криво нахлобучивая парик обратно.
- Тьфу на тебя. - Зайчик швырнул в Белоснежку пучок перьев, но промахулся и угодил в черта. - Апчхи! Похоже у меня аллергия. Чхи! Тьфу!

Шнайдер невнятно орал из ванной, что дескать он им живым не дастся, и будет биться до последней капли крови, но не уточнял чьей капли.
- Надо его оттуда извлекать - Задумчиво резюмировал черт, рассеяно пожевывая кончик уха Чебурашки и стряхивая перья.
- Отдай мое ухо, гастрономический извращенец. - Чебурашка отвоевал погрызанное и мокрое ухо и незаметно вытер его о подол Белоснежки.
- А может Тилль... Того? - Снова встрял скелетик.

Зайчик потряс головой и яростно скрутил в узел мешающиеся уши. Осмотрев с ног до головы тощую фигуру с косой он пожал плечами и заявил
- Нет уж, пусть лучше Рихард рогами стучится.
- Да? А почему сразу я? - Взвился обладатель рогов. - Чуть что, сразу Рихард! И чем это вам мои рога не нравятся?
- Как раз нравятся, - начал утешать его косоносец. - Вот ты ими и постучишь.

Пока они так препирались, Белоснежка молча изучала закрытую дверь, простукивая ее и елозя ухом по поверхности. И наконец с диким криком, в лучшем стиле Брюсса Ли, напугав всех остальных до икоты и трясущихся конечностей, Белоснежка в прыжке выбила дверь каблуком, явив взорам окружающих волосатые ноги.
Все изумленно замолчали. За молчанием крылись глубокие мысленные процесы следующего содержания:
Тилль: "И как это я сам не догадался?"
Пауль: "Как хорошо, что мы друзья..."
Флейк: "Я больше не буду дразнить его дылдой. Клянусь своей косой."
Рихард: "О-о-о!"

Оливер традиционно ничего не произнес, даже его мысли остались тайной. Шнайдер не только ничего не произнес, но и не подумал, потому что дверь вылетела, а точнее влетела внутрь, припечатав вооруженного зубной щеткой барабанщика к стене. Когда прослойку из ударника между стеной и дверью отскребли, она (прослойка) могла только стучать зубами. В стуке явно угадывался ритм "Tier".

Шнайдер хитро притворялся своим трупом, пока его не схватили и не поволокли на кухню. Вот тут он заорал и начал дрыгаться изо всех сил, так как обладал хорошей памятью и точно знал, сколько ножей лежит у него во всех ящиках. А еще у него там был склад инструментов, среди которых была газовая горелка в отличном рабочем состоянии.

Впятером, раммштайновцы еле удерживали рвущегося на свободу именинника, норовившего испробовать на них свой богатый опыт ударника. Наконец его дотащили до места "Х", то есть, собственно до кухни, и, несмотря на словесные (выражавшиеся в нецензурных выражениях) и физические (выражающиеся в различных телодвижениях) возражения, привязали к стулу и надели мешок на голову.

Шнайдер в ужасе прислушивался к различным звукам, несомненно свидетельствовавшим о подготовке к издевательствам: чирканье спичек, какие-то хлопки и шипение, что-то льющееся, звенящее и надуваемое.

Ужасные звуки продолжались довольно долго. Шнайдер мысленно успел составить свое завещание. "Ничего этим... этим... не оставлю! Вот убьют меня здесь одного-о-о! и никто не поможе-ет!"

Наконец все стихло и мешок с него стащили. Не открывая глаз ударник подумал: "Вот и смерть моя пришла..." Но ничего не происходило. Решившись все таки оглядеться, он приоткрыл один глаз и увидел... огромную кучу шариков? "Какая глупая и нелепая смерть." - Опять подумал Шнайдер.

Неожиданно шарики раздвинулись и появилось пять удивительно знакомых и наглых физиономий.
- С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ, КРИСТОФ!!!

Впоследствии у Шнайдера сохранились только отрывочные воспоминания.

Задувание свечек на здоровенном тортике, бурное возлияние всем, что льется, вывод пирожков из анабиоза посредством микроволновки, перестрелка салатиками... Тойфель, танцующий в обнимку со скелетом кан-кан на столе, а глаза у скелетика све-етятся... Зайчик, сосредоточенно грызущий одну морковку за другой и поющий с набитым ртом под душераздирающие визги, доносящиеся со шкафа, на котором засел Чебурашка с "кармошкой"... И наконец, он сам, танцующий с бритой Белоснежкой какой-то народный танец...

Эпилог.

День Рождения прошел на славу.

-------------------------------------------------------------------------
P. S. Крик Рихарда на следующий день перед зеркалом.
- Везите меня к стоматологу-у!!


  Количество комментариев: 15

[ добавить комментарий ]    [ распечатать ]    [ в начало ]