 |
Вперед, на Октоберфест!
Не успело еще солнце полностью выйти из-за горизонта, как из подъезда многоквартирного дома вышло шесть субъектов, которые направились к стоящей поблизости машине. Присмотревшись, можно было заметить, что практически все шли не с пустыми руками. Добравшись до машины, главный большой субъект, который как раз таки был с пустыми, руками построил оставшихся пять человек по линеечке и стал строго опрашивать:
- Олли!
- Я!
- Спальники и палатка…
- Есть!
- Кристиан!
- Я!
- Алька-Зельцер или аспирин…
- Есть!
- Кристоф!
- Я!
- Сменная одежда…
- Так точно, товарищ командир!
- Разговорчики! – прикрикнул большой субъект на Кристофа, - Рихард!
- Здесь!
- Что еще за «Здесь»?! Самый рыжий что ли?!
- То есть, Я!
- Провиант…
- Есть!
- Пауль!
- Я!
- Кружки взял?
- А то! Еще я взял пять пластмассовых бутылок, чтоб с собой пива увезти!
- Это ты хорошо придумал! Похвально, ничего не скажешь… Так, все взяли зубные щетки?
- Да!!! – хором отозвались Раммы.
- Отлично, - проворковал Тилль, потирая ручки, - а теперь все вещи закидывайте в машину, и сами залезайте. Приключение начинается!
- Тилль, один вопрос… - несмело сказал Пауль.
- Слушаю.
- А почему мы постоянно едем на машине, в которой обычно пять мест?
- Потому что… - начал был Тилль, придумывая, что бы ответить. - Ты маленький! Знаешь, обычно во всех автобусах, троллейбусах и других видах общественного транспорта не платят за маленьких, так как они очень даже хорошо устраиваются на коленках у ближнего своего!
- Это за детей не платят! – начал вскипать Пауль.
- Ну, – не понял Тилль, - а ты чем-то отличаешься?! Помнишь, как в Диснейленде тебя не хотели пускать на горку, потому что ты ростом до нужной отметки не доставал?
- Помню, - отрезал ритм-гитарист, - ладно, закрыли тему! Но чур в этот раз я буду на коленках у Рихарда! У него ляжечки потолще и помягче, а то колени Флаки хуже оглобель.
- Прошу заметить, - встрял Флака, - что это ты сел на меня, а не я тебе предлагал это место. Твоя попа, между прочим, тоже не золото…
- Все, хватит! Надоели оба! Быстро в машину! – взревел Тилль.
Пауля и Флаку как ветром сдуло.
Вокалист решил сесть сзади, дабы успешно подремать во время переезда. Там же устроился Пауль, который успел занять свободное место до того, как туда пришел Флака. Оливер устроился по левую руку от Тилля, чтобы правая была подальше от него и поближе к Паулю. «Если я что-нибудь не так скажу – то успею увернуться от хука справа, а если Пауль что-то не так скажет – то ему же хуже!» - так решил этот вопрос Олли. Шнайдеру и Флаке досталось сиденье спереди – на двоих, ибо Тилль всей тушкой успел заполнить пустые промежутки в заднем салоне автомобиля. Решено было, что Флака сядет на коленки Шная, так как он (клавишник) легче. Рихарду было проще. Он сидел за рулем и неспешно курил сигаретку.
Наконец машина завелась и покинула полутемный двор, в который еле заглядывал первый луч солнца.
Все улицы Берлина были абсолютно пусты, так как никакой уважающий себя бюргер не встанет в выходные так рано. Батрачил всю неделю, так извольте, надо отдохнуть. Один лишь Фольксваген лениво двигался по шоссе в сторону Мюнхена.
В салоне стояла полная тишина. От монотонного звука мотора автомобиля все заснули, за исключением Рихарда, который с полузакрытыми глазами умудрялся нащупывать педальку газа и ровно вести свое механическое чадо по дороге; и Кристиана, который с любопытством разглядывал карту дорог Германии.
Спустя часа два, проснулся Олли, который почувствовал как что-то мокрое стекает по его бритой головушке. Подняв взгляд, прямо над собой он узрел лицо Герра Линдеманна, изо рта которого томно стекала слюнка, и равномерно капала то на сиденье то, как уже было описано выше, на голову Герра Риделя.
- Фу! – громко сказал Олли, и уперся двумя руками в лицо Тилля, дабы наконец-то избавится от слюнопусканий. Тилль не проснулся, но рот закрыл. Благодаря Вишну за эту честь, Олли выпрямился и пытался усесться в проеме между телом вокалиста и дверью машины.
- С добрым утром! – радостно сказал ему Флака.
- Угу, - пробурчал Оливер, доставая из кармана носовой платочек и аккуратненько промокая лысинку, - нам еще долго ехать?
- Ну, это как сказать! Если Рихард постарается, а как я смотрю у него уже нет сил жать на педали, то доедем сегодня же. А если реально, то завтра.
- Неправда! – взбунтовался Риха. - Есть у меня силы… Жму ведь!
- Мда… Если 60 камэ в час – это сила, то Тилль мой папа, а Шнайдер - мама.
- Не остри. У тебя все равно не получиться так, как это делает Пауль, - усмехнулся Рихард.
Услышав знакомые слова, а именно: «остри» и «Пауль», проснулся второй гитарист. Сладко потянувшись, Пауль поинтересовался происходящим.
- Думаю, мы не прибудем к месту сегодня, - ответил ему Олли.
- Как так?! – не на шутку встревожился Пауль. - Они же все пиво выпьют!
- Кто они? – хором спросили Риха, Олли, Флака и Тилль, который тоже уже проснулся от знакомого слова.
- Эти… пьянчуги всякие!
- Главные пьянчуги – это мы! – уверил всех вокалист, утирая слюни рукавом. - Они без нас не начнут.
- Откуда ты знаешь? Ведь мы никому не сказали, что едим туда.
Тилль подумал, почесал затылок, снова подумал, посмотрел на девушку, которая прошла за окном, подумал о еде, подумал о питье, еще раз о еде и сказал:
- Нет! Мы должны прибыть туда сегодня! А иначе они и вправду могут выпить все пиво!
- Не волнуйтесь вы так, - спокойно сказал Олли, - фестиваль идет две недели. Не думаю, что все пиво выпьют за первый день.
- Все равно! Мы должны быть первыми! Рихард, - протрубил Тилль, - жми на газ!
Через час в моторе автомобиля послышалось недовольное похрюкивание, и весь салон стал медленно наполняться дымом. Машина сделала последний рывок и остановилась.
- Давай! Давай! – Рихард изо всех сил пытался завести машину, но у него ничего не получилось.
От запаха дыма проснулся Шнайдер, подпрыгнул на сиденье (при этом Лоренц ударился головой о кузов) и стал кричать:
- Горим! Мы горим! Срочная эвакуация! – потом он кое-как вылез из под Флаки и, выпрыгнув из автомобиля, быстро забарахтался в земле на обочине. Остальные участники группы неторопливо вышли из салона.
- Шайссе! Рихард, ты же говорил, что она недавно была в ремонте!
- Не кричи, Тилль! Была, но я же не виноват, что эти чертовые механики так «починили» ее!
- Успокойтесь, дети мои! – встрял Олли. - Никто в этом не виноват. Сейчас главное позвонить в сервис, чтоб машину забрали.
- А на чем же мы до Октоберфеста доедем?
- Как на чем? Тут же автобус ходит! Специальный. Только нужно остановку найти, - задумчиво добавил басист и посмотрел налево, где нескончаемо лежала пустынная дорога, а потом направо, где еще более нескончаемо лежала та же дорога. - Кажется, нам туда! – ободряюще сказал он, указывая направо.
Выбора не было. Октоберфест вступает в свои права сегодня, а это значит, что сегодня пройдет любимый праздник не только Раммштайн, но и многих других людей, приехавших с разных концов земли в Мюнхен, дабы насладиться отменным пенным напитком. Из этого всего следует, что ехать туда надо сегодня. Следовательно, где здесь остановка?
- Тииииль!.. Я уже не могу идтииии! Ножки боляаааат…
- Тихо, не видишь, что ли, что мне и Шнайдера хватает! Пауля попроси, чтоб он тебя нес. (Ах, да, я забыла рассказать, что случилось с Кристофом! Так вот: Тилль «слегка» ударил Шнайдера, чтоб тот не поднимал тревоги в рядах группы из-за какого-то маленького пожара в машине. Да-да, был пожар. После того, как Тилль решил, что машина уже окончательно в непригодном состоянии, он прикурил и бросил в салон спичку. Затем машина возгорелась, а потом и вовсе взорвалась. Почему-то это все напомнило Шнайдеру взрыв в клипе «Ду Хаст», почему – никто не понял, но Кристоф очень долго кричал «Я во всем виноват! Не надо было так поступать! Теперь та же участь ждет меня!». Пришлось его успокоить, посредством приложения правой руки Тилля к левому глазу Шная).
Пауль покосился на Рихарда и представил, как будет волочить по земле жалкое существо по фамилии Круспе и улыбнулся.
- Давай я тебя за ноги держать буду, а ты ручками будешь перебирать, чтоб быстрее было? – дружески предложил Ландерс.
Рихард фыркнул и побежал в начало процессии, которую возглавлял Лоренц с картой.
- Нам еще долго до этой… остановки?
- Исходя из моих расчетов, еще километр.
- Километр? Нет, я не смогу! Похороните меня сразу вон на том холме!
- С радостью, а какие цветочки положить: лютики или васильки? – Пауль присоединился в разговору.
- Послушай-ка, ты меня уже достал! – крикнул Рих.
- Тьфу... новость что ли?! – невозмутимо ответил Пауль. - Я понимаю, если бы ты сказал: «Пауль, я тебя люблю!» - я бы удивился, а так…
Рихард остановился, снял с себя рюкзак с провизией, шаркнул ножкой об асфальт, как бык готовившийся к сражению, закатал рукава и уже собрался как следует наподдать «мелкому вредителю, засранцу и просто гаденышу», как из серых, свинцовых облаков капнула капля и попала ему прямо в глаз.
- Черт! Что это? Дождь?
Все участники похода остановились и посмотрели на небо.
- Кажется, не просто дождь, а ливень с грозой, - заключил Флака.
- Да… А зонтики кто-нибудь взял? – спросил Тилль, осторожно укладывая Шнайдера на край дороги и заботливо подложив под его голову рюкзак.
- Нет, ты же сам сказал, что погоду обещали солнечную, безоблачную. Да и кто знал, что мы останемся без машины?! – медленно отдувался за всех Олли.
- Тааак, - протянул вокалист, - и что будем делать?
- Побежим до заправки, тут не слишком далеко! – блеснул Флака.
- Годиться. Только нужно избавиться от лишнего груза. Одежду, кружки, алька-зельцер оставляем. Провиант из рюкзака Рихарда распределяем по опустевшим сумкам. Три спальника тоже оставим. Будем спать парами.
- Нет, меня опять с Паулем положат! – запротестовал было Рих, но тут же встретился с суровым взглядом Тилля и замолчал.
После быстрого распределения и выкидывания вещей, все было готово. Оставалось как-нибудь разбудить Шная. Нежного удара головой об мокрый асфальт вполне хватило, чтоб Кристоф вскочил и закричал.
- Цыц! – Тилль зажал его рот своей большой ладонью. - Успокойся, детка, все уже хорошо. Нам надо поспешить.
Все надели рюкзаки, взяли сумки, и Тилль твердой походкой повел их по направлению «направо», где должны были размещаться бензозаправка и остановка автобуса.
Было пройдено всего 10 метров, как из низких грозовых туч брызнул дождичек, даже ливень. Вся группа прибавила шагу.
Спустя минут двадцать «счастливая» шестерка достигла бензоколонки. Мини-приключение не обошлось без маленьких проблем: Пауль в порыве спора о том, чья бабушка лучше, подставил Рихарду подножку. Рихард цепляясь за Шная, который, в свою очередь, уцепился за ногу Флаки, полетел с дороги. Все трое свалились в придорожную канаву. В канаве – грязь. На Рихе грязь. На Шнае – Флака. На Флаке грязь, стекающая на Шная. В общем – все в грязи. Все это безобразие попало в поле зрения Тилля, и он решил справедливо расквитаться с обидчиком Паулем. Но ему это не удалось. Вокалист поскользнулся и упал, а Пауль успел отскочить от его тянущихся рук. Все были мокрые, грязные и злые.
К их радости, на АЗС оказалась прачечная. Все Раммы поспешили снять с себя одежду и бросить ее в стиральные машинки. Ритм-гитарист долго искал мелочь в кармане. Не нашел. Постучал по машинке, та не хотела работать на халяву. Он постучал еще сильнее, потряс и покричал – все равно не работала. Тогда Пауль решил одолжить денег у друзей.
- Ребят, а у вас монетки не найдется? – невинно спрашивал он у сотоварищей.
- После того инцидента мне для тебя всего жалко! – отвернулся от Пауля Рих.
- Вряд ли в скором времени ты от нас хоть что-нибудь получишь… - заключил Лоренц, снимая с себя одежду.
Пауль, опечаленный таким исходом, решил схитрить. Пока Тилль отвернулся от своей стиральной машинки на запах булочек, тянувшийся из кафе, Ландерс ловко засунул в машинку свои штаны и футболку. Нажал кнопочку старт и поспешил скрыться с места происшествия.
- Не пойду я никуда! – причитал Рихард, упираясь ногами в кафельный пол. Тилль и Шнайдер тянули его за руки в кафе. - Вы хотите, чтоб я пошел туда в таком вид?!
- Да!!! – хором отозвались пять голосов.
- Рихуш, мы же идем, так и ты пойдешь! – ласково сказал Тилль.
- Не хочу, чтоб на мои гениталии и прочие прелести глазели чужие люди!
- Ты же в трусах! – усмехнулся Оливер, - Да и никто не будет на твои прелести глазеть…
- Не такие они у тебя и выдающиеся! – сказал Пауль, оглядывая Рихарда.
- Что ты сказал?! – проскрипел Рих, - НЕ выдающиеся? Да ты на себя посмотри, плод однополой любви! А как же это??? – Герр Круспе хотел было снять с себя последнюю одежду, но Флака успел предотвратить это. Прачка, проходящая мимо, сначала покраснела при виде полуголых мужчин, а потом чуть не свалилась в обморок от вида собирающегося обнажиться Рихарда.
- Бедная женщина! Смотри, что творишь! Уже от твоих НЕ_выдающихся_прелестей люди в обморок падают! – запричитал Пауль, усаживая фрау на стул.
Рихард покрылся красными пятнами. Тилль и Шнай отпустили его. А он, вопреки всем ожиданиям, сел на пол, достал из пришивного кармана на трусах батончик «Сникерса», развернул его и стал поглощать. Из его глаз катились слезы.
- Рих… - аккуратно сказал Олли, - тебе же нельзя шоколада. Ты же сам говорил, что это лишние калории…
- Ну и фто! – не прожевав, сквозь слезы говорил Рихард, - Я вфехда от ваф пфятал… фоколадки… а то Пауль вефно их вофует!
- Ааа! Так вот почему у тебя на джинсах в субботу красовалось коричневое пятно! А мы-то думали… - почесал голову Шнай.
Пауль сел рядом и погладил лидер-гитариста по голове.
- Ты не воспринимай мои слова всерьез! Ты же знаешь, что у меня характер такой. А у тебя прелести очень выдающиеся! Правда, Тилль? – Пауль посмотрел на вокалиста, тот согласно закивал «Jaaa! Jaaa!...». - Ни у кого таких выдающихся... этих… прелестей нет! Даже у Шная!
- Даже у Шная? – переспросил Рихард.
- Даже у него. Мы вот все очень завидуем твоим прелестям! А Флака вообще сказал, что собирается на пластическую операцию ложиться с твоей фотографией, чтоб ему все такое же приделали!
Флака покраснел:
- Пауль, хва… - крепкая рука Тилля зажала ему рот.
- Тссс! – шепнул Тилль Доктору.
Рихард сидел и улыбался, его глазки светились счастьем и уверенностью. Остаток шоколадки выпал из его рук. Пауль быстро схватил остаток и засунул в рот. Незаметно дожевав батончик, он дружественно сказал:
- Ну что? Может, все же пойдем в кафе? Кофе выпьем!
- Угу! – довольный Рихард встал, потянулся, взял Пауля под ручку и сказал. - Иногда ты такой невыносимый! Но я тебя все равно люблю!
Все хором умилились и направились вслед за парочкой в кафе.
- И где мы? – Оливер уставился на карту, разложенную на столе.
- Где-то здесь! – палец Флаки указал на малюсенькую точку около дороги.
- А где остановка?
- Здесь! – палец отодвинулся от точки на миллиметр.
- А ты точно знаешь, что она там? – не поверил Олли.
- Конечно, - Лоренц поправил очки, как это делают ученые.
- Откуда? – не сдавался басист.
- Тут же написано: «Остановка для автобусов на Октоберфест».
- Это же Тилль написал!
- Ну и что! Написано, значит, это она и есть.
- И ты веришь Тиллю? – шепнул Олли Доктору.
- Ну а что же мне остается делать! Я и сам вижу, что эта остановка нарисованная, а ты попробуй поспорь с этим... – Флака кивнул на Тилля, пожирающего цыпленка и добивающего очередную кружку пива.
- Фи... – поморщился Рихард, откусив булочку, - Из чего они это делают?! Нет, пожалуй, я воздержусь от еды на какое-то время… - Рих отодвинул тарелку подальше.
- Фто фефя не… тьфу, что тебя не устраивает на этот раз? – рявкнул Тилль.
- Да, так… булочки сыроватые, соли не хватает, да и грязь на них меня напрягает…
- Ешь! Никто не знает, когда мы до места доедим. А я не хочу тебе тащить, когда ты в голодный обморок свалишься!
- Ну, Тилль, - заканючил Герр Круспе, оглядывая булочку. - Я боюсь есть ЭТО. А вдруг у меня потом волосы выпадать будут или зубы пожелтеют…
- Да ладно, у тебя зубы и так уже желтее некуда… Ай! – Пауль схлопотал увесистый подзатыльник.
- Ешь, я сказал! Волосы у него выпадут, хех, - вокалист пододвинул тарелку с булочками поближе к Рихарду.
Сделав недовольную мину, лидер-гитарист повторно откусил мучное изделие, поморщился еще сильнее, с трудом проглотил кусок, посмотрел на Тилля, ожидающе глядящего на него, откусил еще раз, поморщился…
После тридцати минут поедания, из-за стола встал сытый Тилль и начал командовать:
- План таков: идем в прачечную и забираем наши вещички! Затем берем все наши сумки и бежим на остановку, так как автобус подъезжает в три часа. Всем ясно?
Все положительно кивнули и направились вслед за «вождем» в прачку.
- Чего-то я не допонял, - смущенно сказал Рихард оглядывая свои штаны. - А где кусок штанины???
Шнай заглянул в машинку и вынул тот самый кусок.
- Кажется это он, - ответил он, протягивая Риху обрывок материи.
- Что?? Эта… эта тварь их порвала?! – вскричал Рих, пытаясь привязать штанину обратно, - Да я на нее в суд подам! И на АЗС! На всех подам! Они испортили мои новые штаны!!!
- Успокойся, опять ты кипятишься, - спокойно сказал Тилль, беря в руки остаток штанов и лихо оторвав вторую штанину. - Смотри какие сексуальные шортики получились!
- Шортики?! Вы меня убить хотите?!?! Да я ни за что не одену таких шортиков! Они больше на мини-юбку смахивают!
Тилль оглядел шортики.
- Да, кажется, я погорячился… - пробубнил он, обнаружив, что отодрал материи больше, чем на другой штанине. Он снова «подравнял» штаны правой рукой (теперь из них точно пляжные шортики, если не плавки, получились) и вручил Риху. - Одевайся! Некогда нам!
С оскорбленным видом Рихард натянул джинсовые плавки, рубашку, которая осталась целой, и, выйдя на улицу, нервно закурил.
Убедившись, что с Рихом все в «порядке», Тилль достал из машинки свою белую фут… постойте! Белую?
- Какого черта она розовая?! – взревел Тилль.
В ту же машинку просунулся Флака и достал свою рубашку, которая тоже оказалась розовой. Затем в машинку залез Пауль (как вы помните, он успел туда засунуть свои вещички) и выудил оттуда свои шорты и красную футболку. Он оделся и подошел к Тиллю.
- Интересно, от чего это она розовой стала? – спросил он.
Тилль внимательно посмотрел на Пауля, на его футболку.
- Где, говоришь, ты постирал свою маечку?
- Ну, вообще-то в твоей и Флакиной машинке.
- Это ты туда вот эту красную положил?
- Ну да, и шорты, - улыбнулся Пауль, ни о чем не догадываясь.
- Поди-ка поближе ко мне, а то у меня со слухом плохо сегодня. Что ты сказал?
Пауль, не догадываясь в чем дело, подошел. А зря…
Через двадцать минут из прачечной вышли четыре раммса и направились к Риху. Рихард, увидав Тилля в розовой футболке и Флаку в таком же розовом ансамбле рубашка-штаны, улыбнулся.
- Розовый снова в моде? Майами восьмидесятых?
- Молчать! Этот мелкий шпингалет, засунул свою красную майку в нашу машинку! – почти кричал Тилль.
Из прачечной выскользнул «мелкий шпингалет» в красном топике и таких же «сексуальных» плавках, как и Риха. Рихард улыбнулся, как Чеширский кот. Наконец-то, он был рад видеть Пауля! Наконец-то и ему досталось! Ха-ха-ха! Вы только посмотрите на него!
- Я смотрю, и ты не отстаешь от моды?
- Все из-за тебя, американский эмигрант! – крикнул Пауль.
- Ребята, может, хватит уже ругаться! У меня целый день от вас голова болит! – встрял в очередную потасовку Олли. - У меня с вами сил не останется, чтобы доехать до… - тут он замолчал и побежал к дороге. - Автобус! Автобус! Берите вещи, бегите сюда! Автобус едет! – замахал он руками одногруппникам.
Все быстренько подхватили вещи и побежали к дороге. Действительно, по мокрой дороге неторопливо двигался автобус «Мерседес». На лобовом стекле красовалась табличка «Nach Muenchen».
Автобус поравнялся с остановкой, двери доброжелательно открылись и все шесть субъектов, с облегчением вздохнув, залезли в автобус.
Через полчаса автобус прибудет в Мюнхен. Сейчас он стоит в пробке, ведь не только Раммы собираются посетить Октоберфест. В салоне благоговейная тишина: Рихард сидит и пишет что-то в свой дневник с замочком, на котором изображены дельфины, Пауль мирно посапывает, уткнувшись в широкое плечо Тилля. Тилль посапывает погромче (на весь автобус), положив голову на изголовье переднего сиденья. Флака читает легкую литературу, то есть Советскую Энциклопедию на немецком языке выпуска 80х годов. Шнайдер играет в тетрис. Рядом с ним Олли тоже спит, а по его лысинке томно стекает тиллевская слюнка…
Количество комментариев: 10 [ добавить комментарий ] [ распечатать ] [ в начало ]
|
|
