Рассказы фанатов

Во саду ли, в огороде

Дата: 24.10.2002 Авторы: MajorTom и Шрайк

Однажды Раммштайн решили прикупить загородный дом с приусадебным участком. Точнее говоря, решил это Оливер, высчитавший, что кормиться овощами с собственных грядок будет экономнее, и всеми правдами и неправдами выманивший деньги на осуществление сего проекта у товарищей по группе. Собрав некоторую сумму, Оливер отправился выбирать и покупать участок. Группа погрузилась в блаженное безделье. Но не прошло и пары месяцев, как от Оливера пришла телеграмма следующего содержания: "нашел купил жду Оливер".
Когда телеграмму прочитал Тилль - почтальон вручил телеграмму именно ему, спавшему на крыльце дома, свернувшись клубочком (с некоторых пор Флейк запирал дверь ровно в 0 часов 00 минут, и Тилль не всегда успевал вернуться домой к торжественной церемонии закрытия), у него возникла масса вопросов. Во-первых... Кто такой этот Оливер? (У Тилля была поразительно короткая память, поэтому на всех концертах ковровые покрытия в районе микрофонной стойки были испещрены текстами песен, и страдающий близорукостью вокалист большую часть концертов проводил в согнутом пополам состоянии). Во-вторых... Что этот Оливер нашел? Что он купил? И кого, собственно говоря, он ждет?
Все эти вопросы были обрушены на голову Флейка, открывшего поутру дверь. Флейк вытряхнул маловразумительные вопросы из ушей и попросил Тилля обрисовать ситуацию поконкретней. Вместо ответа Тилль сунул под нос Флейка телеграмму, в которой кроме части, прочтенной Тиллем, был еще и адрес новоприобретения группы.
Телеграмма вызвала большое оживление среди участников коллектива. Флейк и Кристоф закупились картами местности для определения точного месторасположения "недвижимого имущества группы, не обремененного сервитутами" - как не преминул назвать участок Пауль, любивший говорить книжными умностями. Рихард носился кругами вокруг Кристофа и Флейка, отвлекая друзей от их занятия всякими глупыми вопросами.
-А интересно… Какой там дом? - Постоянно повторял он. - Такой, как этот?
-Надеюсь, что нет, - не особенно дружелюбно отвечал Флейк.
-Чем же тебе этот дом не нравится? - Встревал в дискуссию Пауль.
-Тем, что он напоминает мне передачу "Что? Где? Когда?"
-Это чем же он тебе ее напоминает? - Удивлялся Рихард.
-Тем, что неизвестно - КТО ГДЕ ВАЛЯЕТСЯ и КОГДА ВСЕ ЭТО кончится! - Рявкал Флейк, косясь на развалившуюся поперек гостиной тушу Тилля.
-Кристоооф! Ты в механизмах хорошо разбираешься! Нажми ему на кнопку "Стоп", а то он нас задавит своим авторитетом! - Советовал Пауль, прячась за диван…
Долго ли коротко ли, но местоположение объекта с кодовым именем "КЧОЗВТД?!" (Какого Черта Он Залез В Такую Даль?!) было установлено. Начались сборы.
Кристоф готовил машину к путешествию. Пауль изо всех сил участвовал в этом процессе, пытаясь распихать под сиденьями наибольшее количество бутылок "Абсолюта", всеми ему известными способами: он их складывал, делил, умножал и иногда даже логарифмировал. Флейк собирал еду, Рихард пытался решить - три чемодана вещей это много или мало для него одного? Тилль занимался своим любимым делом - мешал всем как только мог. Но длилось это недолго - окончательно озверевшие Флейк и Кристоф подняли бунт, запихнули сопротивлявшегося до последнего вокалиста в спальный мешок, застегнули с головой и упихали (не без помощи Пауля, то и дело норовившего "убрать выпуклость, чтобы лучше упаковалось") в багажник. Тилль побуянил там немного и затих - прогрызенная в спальнике маленькая дырочка не осуществляла поставку кислорода в количествах, необходимых для полной деструкции автомобиля с последующим вылезанием из багажника и разбором полетов). Избавление от подобной помехи только ускорило сборы и вскоре машина, нагруженная множеством нужных (по мнению каждого из участников группы) вещей, выехала со двора.
Шел четвертый час пути. Кристофа насторожил звук, совершенно не вписывающийся в столь милый его сердцу четкий ритм работы мотора.
-Флака, послушай … - кажется, в багажнике что-то стучит…
-Не что-то, а кто-то, - внес с заднего сиденья поправку Рихард, отвлекаясь от созерцания собственной физиономии в зеркальце заднего обзора, непонятно как оказавшегося у него. - Ой… что-то у меня пальцы приклеились…
-И не просто стучит, а еще и пое… ревет, - усмехнулся Пауль, - аккуратно пряча в карман на спинке сиденья тюбик с универсальным клеем. - Вы же туда Тилля запихнули, - напомнил он коллегам.
-Ах да… - слегка побледнел Кристоф, - может, выпустим его оттуда?
-Ну попробуй…
Машина остановилась. Кристоф выключил двигатель. В относительной тишине стали отчетливо слышны звуки, распиравшие изнутри багажник старенькой "Волги", оставшейся у группы еще со времен съемок "Du Hast". Из багажника неслась "Песня о тревожной молодости", сопровождаемая ритмичными ударами и громким чавканьем.
-Флака, разъясни мне одну вещь, - попросил Кристоф, - почему он поет я понимаю, почему стучит - тоже… Но вот почему он чавкает?!
-Ой… - посерел Флейк и приготовился падать в обморок.
Кристоф прервал его падение, схватив за плечи и хорошенько встряхнув.
-Что случилось?! Почему паника на борту?!
-К-какая паника, - пролепетал Флака, находившийся в полуобморочном состоянии и потому немного позеленевший, - нна каком борту? Мы, что.. опять куда-то плывем?
-Никуда мы не плывем! - Прикрикнул Кристоф на размякшего друга, - почему он чавкает, объясни ты мне.
-Он в багажнике? - Уточнил Флейк, закатывая глаза.
-Да. А что там?
Ответ на этот вопрос Флейк дать не смог - глубокий обморок, вызванный долгим пребыванием в средстве наземного передвижения, не дал ему договорить. Ответ дал Пауль, до сего момента любовавшийся природой, стоя у машины.
-Там вся еда, которую мы с собой везли. Напомню, что торчать на природе мы собирались месяц-полтора… Но раз там Тилль…
-О… Нет! Только не это! - возопил вдруг выползший из машины и продолжающий борьбу с универсальным клеем Рихард, и приготовился падать в обморок. - Там мои низкокалорийные йогурты!
-Нету там больше твоих йогуртов, - хмыкнул Пауль. Рихард завершил путешествие в бессознательное состояние, хлопнувшись рядом с бесчувственным Флейком.
Из багажника продолжало раздаваться чавканье. Потом оно сменилось злобным бурчанием:
- А вот этой пакостью мы зубы почистим... - Раздался хруст и в обморок приготовился падать Пауль.
- В чем дело? - Окончательно озверевший ударник схватил его за шкирку и затряс словно спаниель крысу. - Что он там делает?
- Мои удочки... - простонал гитарист и все-таки упал в обморок.
- Тьфу! - плюнул Кристоф в кучку безжизненных тел.
Решив выпустить вокалиста, пусть и с риском для жизни, он решительно шагнул к багажнику, но... Его решительность угасла и перешла все в тот же обморок вместе с душераздирающим криком. Крик был следующего содержания:
- Он сломал мой китайский зонтик!!!
Из багажника раздалось согласное урчание, сопровождаемое треском разрываемой рисовой бумаги.
Немного позднее, словно крышка гроба распахнулся багажник, из которого восстал товарищ Тилль Линдеманн собственной персоной. Оглядев поле Куликовой битвы он кивнул:
- Будут знать, как меня в багажник запихивать - продолжал злобствовать вокалист, стаскивая коллег в кучу и заливая вытащенным супер-клеем из тюбика, посодействовавшего прочному симбиозу в лице Рихарда и зеркальца. Немного подумав, он поступил более умно чем Пауль, то есть занялся не только логарифмированием, но еще и теорией вероятности на предмет:
А) оставления здесь "этих гадов" в таком состоянии
Б) придумывания исключительной пакости в целях последующего шантажа
В) перевозки их в ближайшее болото
Г) довоза их все-таки до дачного кооператива КЧОЗВТД
и Д) довоза их до дачи с последующим шантажом.
Несмотря на природную мстительность, вокалист пошел на компромисс - запихал прочно склеившихся подлецов на заднее сиденье, предварительно конфисковав водку. Затем залез на переднее сиденье и с пятой попытки завел мотор.
- Эх, давно я не ездил.. Еще помнится в First Arsch это было в 19.. каком-то году.. И где мой велосипед?
Наконец мотор завелся (надежная советская техника как всегда не подвела) и Тилль огласил мирные окрестности ревом "Mein Motor brennt!"
Продолжая голосить в том же духе, вокалист бодро рулил, не обращая внимания на всякие мелочи, типа заграждений, гусей перебегающих дорогу и случайных прохожих. При этом одним глазом герр Линдеманн смотрел в карту (перевернутую вверх ногами), одной рукой опустошал 5-ю бутылку "Абсолюта", наивно принимаемую за нарзан, а одной ногой выстукивал бодрый ритм.
Пришедшие в себя от тряски и музыкальных упражнений, остальные члены группы беспокойно завозились на заднем сиденье:
- О нет! Кто пустил его за руль? Тилль, немедленно остановись! Я тебя больше в жизни домой не пущу! - Стенающий Флейк серел, зеленел, синел и всячески пытался расстаться со своим завтраком.
- Не прижимайтесь! Что за безобразие! Пауль я знаю, что это твоих рук дело! Отпустите меня! Я не хочу рядом с Флакой, его сейчас стошнит! - В унисон ему доносился возмущенный голос Рихарда.
Тилль торжественно достал бутыль с ацетоном, которую вез в одном из своих трех чемоданов Рихард, отвинтил колпачок (не переставая вести машину в одном ему известном направлении) и поставил сверху на груду тел.
- Хто… ето… будет воп.. ик.. ить, тот будет его п-пить! О! Стих сочинил!? - Сам себе изумился вокалист.
- Пауль, это для тебя. - Объявил Кристоф, поспешно поворачиваясь на другой бок так, чтобы бутылка упала непременно на Пауля и только на него. И тут же заорал во все горло - Аа! Кто взял с собой кактус?! Я убью его! А! Немедленно вытащите из меня иголки!
- Сам ты кактус! - Обиженно раздалось справа. - Это мое зеркальце! Оно лопнуло! Как же я теперь буду без зеркала? Тилль, это ты виноват! Ты мне купишь новое зеркало!
Отреагировав на слово "зеркало", вокалист автоматически ответил:
- Денег на тени не дам! - И, чтобы утихомирить возмущенное верещание, не долго думая, отломал еще одно зеркальце и кинул назад. Сзади раздалось громкое "Ай!", когда зеркальце приземлилось на чей-то нос.
- Вытащи из меня эти осколки, иначе я за себя не отвечаю! - Кристоф протестовал все громче и громче. - Пауль я знаю, у тебя полно всякой дряни в карманах, немедленно… уууу! - Машину подбросило на кочке (а может это была и не кочка - науке не известно).
До сих пор молчавший Пауль, беспокойно заерзал и объявил:
- Кажется я хочу в туалет…
Связанные одной цепью запищали и рванулись в разные стороны. Пауль заорал, потому что его приклеенные ноги теперь принадлежали к разным людям и эти самые люди небезуспешно старались посадить его на шпагат. Зеркальце подло свалилось в митингующую кучку и, мгновенно излечившись от тошноты, о кактусах завопил Флейк, обещая всем громы и казни небесные, а особенно этому подлецу, который не может спокойно лежать в багажнике, а обязательно должен испортить людям культурный отдых, сожрав их еду и подвергнув необоснованным мучениям… Вот только дайте ему выпутаться и тогда!.... Согласно ему хрипел Кристоф, уже потерявший голос.
Бутылка с ацетоном угрожающе закачалась и накренившись, рухнула горлышком вниз. Раздалось светлое журчание.
- Пауль, это ты? - Подозрительно спросил Рихард.
- Нет не я.. но скоро буду я.. Если мы не остановимся!
В этот момент ацетон достиг пострадавших частей тела клавишника и ударника. Раздался дикий вой. С перепугу Рихард немедленно упал в обморок. Пауля стукнули головой о дверцу так, что у него из карманов посыпались припасенные для будущих пакостей иголки и булавки… Вой стал еще громче.
Все это звучало для Тиля просто божественной музыкой. Он даже задумал написать акустическую песню - "Страшная месть".
Неизвестно какими кривыми дорожками вывела судьба вусмерть пьяного вокалиста к новоприобретенной даче, но она это сделала. Мутному взору открылись конопляные просторы, увенчанные патриархальным шалашом, типа того в котором скрывался Ленин. На пороге мирно сидел Оливер, а рядом качалась ботва неизвестного происхождения. Внешний вид бас-гитариста заставлял сомневаться в реальности происходящего - Оливер был облачен в ярко-оранжевый жилет а-ля "осторожно, ведутся дорожные работы", из-под которого виднелась его любимая футболка с Питером Пэном, замызганная так, что Питер Пэн мог вполне сойти за Винни-Пуха и Карлсона вместе взятых. Длинные ноги басиста, упакованные в галифе времен первой гражданской войны, по колено были спрятаны в резиновые сапоги. Завершал картину накинутый на голову в лучших традициях бедуинов, любимый носовой платок Флаки.
Тилль достал из кармана фото, украшенное крупной надписью "это Оливер Ридель!" и придирчиво сличил с оригиналом, направлявшимся к машине. Убедившись в несомненном сходстве, вокалист резво вдарил по тормозам. Сзади послышался грохот и сдавленные крики.
- Приехали! - Объявил Тилль и начал открывать дверь. Та подло не поддавалась. Разозлившись вконец, вокалист выломал ее нафиг и вывалился на травку.
Сзади возмущенно орали и булькали ацетоном.
- О! Ол..ливер! Ты чего тут? - Тилль прохлаждался носом вверх и, кося глазами, смотрел на двух (!) Оливеров. - А чего фас тут двое? - На этом мыслительный аппарат не выдержал напряжения и отключился.
Оливер скорбно покачал головой и, дымя трубочкой, потащил тяжеленного фронтмена к шалашу.
-Эй... а нас вытащить?! - Раздался писк с заднего сиденья машины. - Ну, попадись вы мне...
-Я все еще хочу в туалет, - напомнил кто-то с самого дна кучи голосом Пауля. - И терпеть мне становится все сложнее только из-за того, что чьи-то ТУШИ валяются прямо на моем животе!
Куча снова издала трехголосый вопль, рванулась частями в разные стороны и, о чудо! Возымел-таки действие пролитый ацетон, которому удалось разъединить прочные химические цепочки супер-клея, слившего 2/3 Раммштайн в единое целое. Первым из машины вылетел Пауль. Оглядевшись по сторонам, гитарист с радостным воплем рванул к ближайшим кустарникам. Следом за ним из машины вылез Рихард. Вздохнув полной грудью чистый деревенский воздух он заметил:
-Да.. освежителем воздуха здесь не пахнет... Ой... - переключилось внимание Рихарда на новый предмет, - какие тут стрекооозки! Чичас я тебя поймаю! Иди ко мне, моя стрекозочка!
-Эй, ты! Стрекозел! Иди машину толкать, - попытался докричаться до него Кристоф. - Нет, ну что ты будешь делать, - сокрушенно вздохнул он, созерцая последствия нетрезвой парковки Тилля - машину в канаве.
-Что делать, что делать... вытаскивать ЭТО надо, - вздохнул Флейк... - Но как?
-..Нам не страшен серррый вооооооооооолк! - донеслось из шалаша. Осторожно пригнувшись из инженерного сооружения вылез Оливер.
-Ну что? - Поинтересовался Флака.
-Да ничего нового, - ответил Оливер скептически оглядывая товарищей, украшенных обрывками своей и чужой одежды, и комочками супер-клея. - Я смотрю вы в дороге не скучали. И почему Тилль вел машину?
-Да это все из-за Риха...
-Как это из-за меня?! - Из ниоткуда возник рядом любитель живой природы, волокущий в охапке кучку "стрекозочек". - Да если бы вы не решили запихать Тилля в багажник и Пауль...
-Кто там упоминает имя мое всуе?!
-Да ты...
-А ты...
-Эй! - прикрикнул Оливер, удивляясь собственной храбрости. - Разбираться потом будем! сейчас надо машину вытащить.. Темнеет уже, а утром дождик обещали, так что утром мы ЭТО, - указал Оливер на торчащие из канавы задние колеса машины, - вообще не сможем вытащить. Ну-ка!
Стемнело. Спрятались за горизонт последние лучи солнца. Вытащенная из канавы машина стояла возле хрупкого шалаша, из которого доносился мерный шестиглоточный храп...
Утро следующего дня застало вот такую картину:
На пороге шалаша, свернувшись клубочком спал Оливер, не вынесший диссонансного храпа друзей. Пауль спал в машине, куда он пробрался под покровом ночи, чуть не споткнувшись об Оливера. Из шалаша его вынесло неодолимое желание заправиться тем чудным "нарзаном", который Тилль нашел под сиденьями машины. На полпути к заветной цели он встретил своего конкурента - Тилля, ползком стремившегося в том же направлении и, судя по нездоровому блеску в глазах - с той же целью. Небольшая и тихая стычка расставила все по своим местам. Довольный Пауль продолжил путь к машине, а обессилевший после тяжелого дня Тилль, побежденный, но не смирившийся, остался ждать рассвета в мягкой и теплой куче свежевыполотого сорняка. Ближе к утру досматривать сны на природу выползли и Кристоф с Рихардом. Второй нес на лице следы битвы за одеяло с подушкой, первый - те самые одеяло и подушку. Их чуткий сон нарушило чихание Флаки. А чихать Флака умел. Сила чиха росла от раза к разу. Пропорционально ей росло количество пыли, поднимаемое чихами в шалаше... Итак, Тилль дрых в куче выдранного с корнем репейника. Из открытой дверцы машины торчали ботинки Пауля, у порога шалаша спал Оливер, а неподалеку, замотавшись в одно одеяло, и периодически спихивая друг друга с подушки, почивали Кристоф с Рихардом.
Первым проснулся Флака (ему-то в отличие от остальных удалось выспаться этой ночью) и, конечно же, решил разбудить остальных. Не найдя никого внутри шалаша (а где он только не искал - под кроватью, в ящиках стола, под столом, в тумбочке, даже в чайник заглянул) он пошел искать их на улице. Первым он обнаружил Оливера, мирно посапывающего у выхода из шалаша. Следующим в списке "разбудить любой ценой" был Пауль. Его будили долго, но все-таки разбудили!
Рихард, ко всеобщему удивлению проснулся сам, то есть сначала проснулся Кристоф и привычным жестом скинул с себя (а заодно и с Рихарда) одеяло. Прохладный утренний воздух не оставлял гитаристу иного выбора кроме немедленного пробуждения.
-Мамочки! Какой я видел кошмар! - поспешил поделиться ночными переживаниями Рихард. - Мне снилось, что Тилль завез нас в какое-то по..ле...- Тут он проснулся окончательно и осознал реальность произошедшего вчера. - Значит, это был не сон... Какой ужас!
-Ну почему же ужас? - возразил Кристоф, - здесь так хорошо! Свежий воздух, птички...
-Дааа... тебе может и хорошо - на тебе эти птички гнезда вить не пытаются, - вспомнил Рихард ночную попытку местных пичуг устроить гнедо в его шевелюре. А я человек тонкий, к переменам привыкаю долго.. И вообще...
-Ну ты и сказал! - покатился со смеху Пауль, - тонкий человек?!
-Ладно, хватит лясы точить, - прервал начинавшуюся ссору Оливер. - Нужно поесть и приниматься за работу!
-А вот тут ты прав, Олли, - раздался голос из сорнячной кучи. Тилль погладил себя по пузу. - Поесть это как раз то, что надо! Флака! Доставай еду!
-Какую еду?! Обжора несчастный?!
-Почему это несчастный? - насторожился Тилль, пытаясь приподняться.
-Ну ладно, счастливый. Это не важно. Важно то, что ты вчера все сожрал!
-Ну почему же все? - заулыбался Тилль. - Кое-что, может и пропустил.
Раммштайновцы ринулись к машине. Открыв багажник, они начали выкидывать оттуда остатки вещей:
-Ах.. это были мои удочки, - сокрушался Пауль.
-А это был мой зонтик, - вторил ему Кристоф.
-От йогуртов моих даже баночек не осталось! - обиженно сопел Рихард.
-Вот вам и вывод, - резонно замечал Флака, втихую пожевывая сухарик. - Все свое надо носить с собой!
...Среди останков вещей и пищепродуктов им удалось найти одну загадочную консервную банку. Надпись на банке гласила: "Говядина тушеная. ВС".
-Что это? - спросил Рихард.
-Не знаю, - поэтому и есть не стал, - пожал плечами Тилль. - Надо спрашивать того, кто еду собирал...
Пять пар голодно-любопытных глаз вперились во Флаку.
-Ну... эта банка... - начал Флейк повествование тоном древнего сказителя, - я хранил ее для особого случая, со времен своего первого похода...
-И ты считаешь, что это и есть тот самый особый случай? - Почесывая голову, спросил Тилль. - Черт! почему у меня голова постоянно чешется?!
Пауль, Рихард, Кристоф, Оливер и Флака внимательно вгляделись в голову Тилля и покатились со смеху. Они бы катились долго и укатились довольно далеко, если бы Тилль не сгреб их в охапку и, угрожающе сжав, не повторил свой вопрос, добавив:
-И что тут такого смешного?!
-Сейчас объясню, - пытался успокоить его Кристоф, - ой, нет.. не могу! - ударник снова начинал хохотать, согнувшись пополам.
-Флака!! Ты хоть скажи в чем дело! - почти умолял Тилль. Флака кивнул головой, утер полами куртки слезы с глаз и выдавил из себя:
-У тебя вся голова в репьюшках!! Посмотри в зеркало!
Тилль влетел в шалаш, за неимением лучших вариантов именуемый "домом", сдул пыль веков с зеркала и вперил в него полный муки взгляд. А зрелище было что надо - вся голова "человека-горы" была в шариках репейника. Тилль попытался вытащить эти мерзкие (на самом деле Тилль употребил куда более крепкое слово) колючки из волос, но ничего у него не вышло.
-Что-то больно долго его нет, - Оливер с подозрением поглядывал в сторону дома.
-Эй, Тилль! - кричал Пауль, - ты там как? Живой или уже нет?
В ответ из дома донеслось злобное рычание, сопровождаемое клацаньем зубов.
-Пойду, посмотрю, в чем там дело, - Кристоф прислонил продолжавших хохотать Рихарда и Флаку друг к другу и прошествовал в шалаш. А в шалаше волчком вертелся вокруг своей оси Тилль Линдеманн, пытаясь зубами выкусать репьюшки из волос.
-Остановись, мгновенье, - взмолился Кристоф, - а то у меня сейчас голова закружится!
-Кристоф... Что мне делать?! - неожиданно жалобно спросил Тилль. - Неужели никак нельзя вытащить ЭТО из волос?!
-Нельзя, - констатировал Кристоф, осмотрев пострадавшую сторону, то есть голову. - Будем резать. - Потянулся он к ящику с садовым инвентарем.
-А может, все-таки не надо?! - умоляюще посмотрел на него Тилль. - Я вроде как волосы хотел отрастить...
-А теперь эта твоя мечта накрылась медным тазиком, - Кристоф щелкнул секатором, вспоминая давнюю обиду на Тилля, лишившего ударника "Feeling B" роскошной кудрявой шевелюры посредством бензопилы "Вражда", - будешь ты теперь пудель стриженый. Мы тебя тапочки приносить научим, - ладно, не вертись, про тапочки это я пошутил... (хотя чем черт, то есть продюсер не шутит, - подумал Кристоф, методично щелкая секатором)... что смогу - оставлю на голове, так и быть!
Через двадцать минут стрижка была закончена. На голове Тилля с помощью нехитрых средств укладки в виде органических удобрений Кристоф соорудил внушительный ирокез.
Состоялось явление Тилля народу. Народ, взглянув на зверскую рожу вокалиста, венчаемую теперь не менее зверским ирокезом, от комментариев благоразумно воздержался. Особенно спокойно вел себя Пауль, прекрасно помнивший по ЧЬЕЙ вине Тилль ночевал в репейниках.
-Ну ладно, дармоеды и лодыри, - объявил Оливер. - На сегодня дела такие: во-первых, закупка продуктов в соседних "Выселках". Тилль, это задачка для тебя. Кто любит поесть, тот и еду должен добывать. А для такой рожи как у тебя сейчас это самое подходящее занятие. Рихард, ты посадишь деревья в саду. Что? Нет, репейник там не растет. Тилль, ну что ты на меня так смотришь?! Авоську в руки и шагом марш в деревню, и чтобы одна нога там, другая - здесь, а то они меня с голодухи сожрут! Так... что там у нас еще? А! Огород! Флака, ты у нас химию любишь, займешься удобрениями! Ничего они не воняют, в крайнем случае - вон респиратор висит, наденешь.
-Круто!
-Таак, что там у нас, - продолжил свой монолог Оливер, - ага... электричество. Ну, этим я сам займусь. - Оливер направился, было, в шалаш, но застыл с занесенной над порогом ногой. - Кажется, я что-то забыл... Ну, точно! Пауль, Кристоф, хватит радоваться, вам тоже есть занятие. Видите там, неподалеку, стоит что-то большое и железное?
-Вижу, - помрачнел Кристоф.
-Не вижу! - радостно заявил Пауль.
-Разверни голову в другую сторону, - прогудел Кристоф, начиная понимать, что именно их ожидает.
-Ну так вот, - продолжил Оливер. - Это - трактор. Ваша задача привести его в рабочее состояние. И не пробуй халявить, Пауль... К возвращению Тилля все должно работать, а то есть кто-то сегодня не будет.
Кристоф вздохнул и понуро поплелся к стальному коню. Пауль немного подумал и развернулся в другую сторону, намереваясь дойти до машины, сесть в нее, запустить руку под сиденье и...
-Эй! ТЫ куда это намылился? - Кристоф, осознав, что кое-кто решил не работать, двухметровыми прыжками догнал незадачливого прогульщика и, взвалив его на спину, поволок к трактору.
Оливер взглянул на Рихарда. Тот стоял, опершись на лопату и погрузившись в размышления.
-Ну, ты... Ежик без тумана! Хватит изображать девушку с веслом. Ну-ка быстро в сад! Не знаешь где он? Оглянись вокруг - видишь, таблички везде понатыканы. Специально для некоторых старался, чтобы они не заблудились в линзах своих, по участку разгуливая. Ищи табличку с надписью "Сад". Что?! Почерк мой не понимаешь? Щас лопатой двину, сразу понимать начнешь! - Одичавший на природе Оливер всерьез замахнулся на Рихарда рукой, вооруженной неизвестно откуда (из клипа Зонне?) взявшейся киркой, и тот, попискивая о том, что никто его не любит, что эксплуатируют интеллигенцию как могут, потащился в сторону планируемого сада...
...Прошло несколько часов. Из будущего сада доносился скрип лопаты, перемежаемый усердным пыхтением и неожиданными музыкальными импровизациями на лопате. В огороде что-то периодически хлопало и взрывалось - Флака вспоминал все, чему их учили на уроках химии. Со стороны трактора доносилось фырканье и чихание двигателя, сопровождаемое переругиванием Кристофа и Пауля. Оливер уже тянул провода к ближайшей вышке высокого напряжения. Вдалеке показался Тилль, нагруженный авоськами как верблюд. Во рту он тащил копченую баранью ножку, от которой, по мере приближения к шалашу, оставалось все меньше и меньше. Дотащившись до шалаша, Тилль свалил все у порога и отправился посмотреть - чем там заняты его други-недруги по группе. Первой остановкой был сад.
-Привет, садовничья твоя душа! - начал было Тилль, подобревший от сытости, но осекся на полуслове. - Ты что это делаешь?
-Как что? - свысока взглянул на него Рихард, уже вообразивший себя дизайнером ландшафтов как минимум при английском дворе, - деревья сажаю, не видно что ли?
-Видно-то виидно, - усмехнулся Тилль, - но как ты их сажаешь?
-Как хочу, так и сажаю, - улыбнулся Рихард, - должна же у человека хоть где-то быть свобода творчества! Очень даже красиво получается!
-Мдааа, - вздохнул Тилль, - эту песню и перекисью не вытравишь. Разве деревья вверх корнями сажают?
-Так это кооорни?! - выпятил нижнюю губу Рихард, - я думал это веточки...
К ним подошел Оливер. Обозвав Рихарда "горем луковым" он, тем не менее, успокоил всех, сказав, что ничего, в принципе, не потеряно, и что общими усилиями все будет приведено в порядок.
К ним приблизились сияющие белозубыми улыбками на физиономиях, измазанных мазутом и машинным маслом, Кристоф и Пауль.
-Оливер! Мы все починили! - пожали они друг другу руки, - И даже урожай собрали!
-Какоой урожай?! - глаза Оливера уехали на лоб.
-Ну, там что-то посажено было, - передернул плечами Пауль, - ну и мы его того.. выкопали. Оказалось - картошка. - Пауль аккуратно переставил глаза Оливера на прежние позиции. - Олли, ну не получится у тебя глазами изобразить испанский дебют, там нужны четыре фигуры, а не две!
Оливер схватился за голову.
-Эту картошку не надо было выкапывать.. Я ее посадил только...
Последние слова Оливера были заглушены мощным взрывом - Флака, вспомнив бурное детство, кинул в воду, предназначенную для поливки растений, натриевую палочку. На головы рамштексов посыпались мелкие камушки и песок...

Радостно помахивая оплавленной пластиковой лейкой, клавишник явился на место происшествия, как ни странно, цел и невредим, чего нельзя было сказать об остальных. Видимо у него с детства наблюдался иммунитет ко всякой пакости, позволивший ему в результате стать полноценным участником Раммовских спектаклей без всякого видимого ущерба своему здоровью. О психическом здоровье всего коллектива мы говорить не будем…
Расстановка фигур была следующая:
Тилль, возвышающийся, как одинокое деревце после пожара, пытался отодрать от себя намертво вцепившихся Пауля и Рихарда. Ни тот, ни другой отцепляться не желали, изображая из себя жертвы Медузы-Горгоны, впрочем закаменевшие только по части цепляния руками. Остальные части тела находились в весьма активном движении.
- Слезьте с меня немедленно, вы, охламоны! - Тилль уже шатался под весом обоих гитаристов, похожих на первобытных человеков.
При этом оба ухитрялись изо всех сил пинать ногами друг друга, пытаясь занять более выгодную позицию на данном конкретном участке вокалиста. И сражались за отвоеванную территорию всеми силами.
Оливер стоял на карачках, в позе мусульманина, молящегося Аллаху, и даже головой пристукивал весьма похоже. Пристукивания сопровождались криками о безвинно загубленной картошке, недобитых химиках-самоучках и пострадавшем саде. В полной прострации, на земле восседал Шнайдер. Его ноги судорожно поскребывали землю в ударном стакатто.
- А чего это вы тут? - Флейк радостно расспрашивал поочередно Оливера, Шнайдера и наконец Тиля. - Чего все замерли-то?
Гитаристы наконец-то слезли с Тиля и угрожающе развернулись в сторону химика-агронома.
- Цветочки, значит, разводим, - нехорошо улыбаясь произнес Пауль
- Садик значит, мною посаженный, губим - В унисон с ним сверкнул линзами Рихард
- Тилль! Успокой их, иначе я за себя не отвечаю! Я больше готовить не буду, это точно!! - Флейк прибег к безотказному средству, делая попытки защититься лейкой.
Столь нагло прошантажированный вокалист сделал вид, что пытается успокоить карателей, сделал вид, что споткнулся о Шнайдера, правдоподобно изобразил, что упал на Оливера.
Живой стул хрюкнул и плюхнулся пузом на землю. Потом, извиваясь, выполз наружу и пополз к месту вновь образовавшейся свалки, откуда доносились жалобные крики, вынашивая коварные замыслы и поползновения.
Тилль воспользовался моментом и прилег отдыхать, с удовольствием наблюдая за бесплатной постановкой драматического спектакля. От безделья его оторвал Кристоф, переставший долбить грешную землю.
- Вставай лентяй! Пошли, посмотрим, что там с нашим… - Шнайдер сделал паузу. - …домом.
Тилль посопротивлялся для виду, но потом благоразумно согласился, памятуя о ржавом садовом секаторе и его возможном влиянии на свою прическу. Однако это не помешало ему запрятать в тайник всю ту еду, которую он не купил.. а уволок с первой попавшейся фермы! Проникнувшись теплыми воспоминаниями о перепуганных собаках, Тилль закончил возводить курган поверх продуктового погреба и, насвистывая, отправился следом за ударником.
По прибытии на место "дома", оба обнаружили его вполне пригодным к дальнейшему проживанию. Заткнув прожженные и проплавленные дыры всяким материалом, естественного происхождения, в изобилии валявшимся вокруг, оба, не сговариваясь, пошли посмотреть, в какой стадии находится экзекуция Флейка.
На первый взгляд все было хорошо. Оливер продолжал тащить провода к вышке, Флейк мирно поливал что-то чем-то… Разлад в картину вносило уханье и вопли, раздававшиеся из-за косогора. Там находилось болотце, в котором с визгами и криками поспешно отмывались от кислоты оба гитариста.
- Кто дал ему в руки диплом доктора? Да он просто садист! - Громко выражал свое мнение Пауль, яростно отскребая клочья приплавившейся одежды
- Ай-ай-ай… - Согласно подвывал Рихард, занимаясь тем же делом - Ой-ой-ой… Ой.. Ой-ей…
- Чего ты все ойкаешь да айкаешь? - Закипал Пауль
- Аааай…
- Чего ай-то?!
- Аааааа!!!! Пияяаавкии!!!
Тилль беззвучно повалился на землю от смеха, когда выскочившие на берег начали русские народные пляски в стиле "два притопа, три прихлопа".
Тем временем, Флейк удалялся в направлении машины. Заметив такие наглые поползновения, Пауль бросил счищать пиявок и кинулся следом. Немедленно сообразив, в чем тут дело, Тилль перестал кататься по траве и рванул по горячим следам.
На берегу остались - Рихард, скуливший о пиявках, и Шнайдер, собирающий их в научных целях. Оливер пропадал где-то наверху.
Приближался критический момент…

- Ой… - Растерянно произнес Флейк, заглядывая в полупустой бензобак. - Кажется, я туда что-то пролил…
- Чего ты туда пролил? - Пробурчал Пауль, традиционно заползая под сиденье. В поисках заветного источника живительной влаги, в индивидуальной упаковке…
- Катализатор… - Все так же растерянно произнес горе-химик, постепенно отступавший назад.
- А что это за фигня такая? - Пауль не унимался, продолжая шариться под сиденьем.
Тилль, ошивающийся рядом, в поисках все той же бесценной жидкости, подслушал все это дело краем уха. Ухо от ужаса побелело и, являясь дипломированным самоподжигателем, вокалист заорал во все горло:
- Это значит, что мы сейчас взлетим на воздух! Тикаем отсюда!
Пауль заверещал и дернулся наружу. Однако, подобно героине басни про мартышку и скворечник, гитарист застрял. Причем в непристойной позе - голова под сиденьем, все остальное - наружу. И все остальное дрыгалось. Флейк уже образцово отступал, разгоняя окружающую природу оглушительными криками. Тилль схватился за дрыгающиеся ноги и со всей дури рванул за них. Пауль вылетел вместе с сиденьем от машины, крепко зажимая в руках бутылочки…
Тилль понесся следом за Маленьким Муком, в лице Флейка убегавшим все дальше и дальше. При этом он не отпускал спасенного Пауля и волочил по всем сорнякам и вообще по бесплодной земле, на которой Оливер старательно что-то пытался вырастить. Бегство закончилось в достопамятной куче репейника, в которую Пауль поместился целиком, да еще сверху и шлепнулся вокалист, исключительно из добрых побуждений. Однако, как известно, благими намерениями…
Пауль возмущенно пыхтел и дрыгался до тех пор, пока не грохнул взрыв. В воздух взлетели обломки машины, снова содрогнулась земля и посыпались всякие запчасти. Красочный фейерверк увенчался грибовидным столбом дыма.
На Тиля сверху приземлился Гарри Поттер на метле, то бишь Флейк верхом на какой-то детали раскуроченного автомобиля. Вокалист крякнул, а Пауль пискнул. Когда с небес перестали сыпаться всякие охлопья и ошметки, Тилль поднялся, попутно стряхнув ошарашенного любителя химии и последние клочья одежды, и с интересом воззрился на примятую собственным весом кучу, из которой виднелась сплющенная физиономия, с бутылкой в зубах.
- Ты ифиот! - Яростно высказалась физиономия.
- Чего? - Слегка оглохший вокалист с некоторым трудом отнял бутылку и заглянул внутрь. - Так я и знал. Все выпил, алкоголик. - Печально констатировал он сей факт.
Злобно пыхтя, Пауль уселся прямо в куче, пытаясь сплести из репейника, лебеды и прочих травяных паразитов некое подобие набедренной повязки, заменившей бы безнадежно помятую, изорванную, устряпанную клеем и сорняками одежду. Точнее, ее остатки. Получалось больше похоже на пояс верности. К тому же с шипами.
Тилль с сомнением поглядел на это творение, обматывая вокруг себя лохмотья сгоревшего гардероба
- Как ты в этом собираешься сидеть? Я не думаю, что.. хм..
- Я….
Ответная гневная речь была прервана явлением нежданного виденья в лице Рихарда.
- Что здесь происходит? Где машина?! Где все наши вещи, где, в конце концов, моя одежда?!! - Постепенно голос Рихарда поднимался все выше и выше. Бросив на бренную землю букет болотных кувшинок, гитарист, принаряженный только в купальные плавки, припасенные специально для этой цели (собирание кувшинок, плавание и солнечные ванны) и, кстати, уцелевшие после драки с Флейком, уничтожительно взглянул на растрепанных участников Армагеддона местного образца. - Что я надену, я вас спрашиваю?!!! Аааааа????!!!!
- Да у тебя же еще три чемодана?! - Возмутился, было, Тилль
- У меня нет ни одного чемодана! Они все были там! - Обвиняюще-указующий перст ткнулся в направлении железной сюрреалистической скульптуры.
- Вы что тут натворили? - Хором поинтересовались ударник и басист, прибежавшие на место происшествия. Первый сжимал полный кулек пиявок, второй вновь тащил за собой провода. Видимо от переживаний он просто забывал положить их на место.
- Да тут…
- Эээ…
- Нарзан… - Хором высказались остальные. Флейк молчал и в глазах у него хороводили маленькие красненькие Нобелевки.
- Убийцы. - Печально произнес Оливер. - Вандалы и неандертальцы.
Остальные молчали и пугались таких страшных оскорбительных слов. Даже Шнайдер притих, осознавая свою вину в том, что оставил друзей без присмотра.
Оливер умолк и только укоризненно смотрел на сбившихся в кучу человеков. Не менее укоризненно в его руках посверкивали синие искры от проводов, которые он непринужденно соединял и снова разводил. Тишина стала еще тише.
- Всем спать. - С тяжелым вздохом приказал новоиспеченный надзиратель.
- А поесть? - Возникло некое шевеление в рядах
- Утром! Иначе не доберемся домой!
Скромно послушавшись приказа, раммштайновцы гуськом засеменили к шалашу.
Паулю, шедшему впереди в силу необоримого желания напакостить, пришла прекрасная мысль:
- Кто последний - тот козел. - Раздались тихие слова.
Коллектив взревел и радостно бросился вперед, оставив за спиной карающую Фемиду в лице Оливера. Потом Рихард отстал, так как бегать босиком было неудобно. И вообще - холодно в одних плавках-то…
- Нет-нет-нет, Рихард! И не проси! - Поспешно замотал головой Оливер, заметив в глазах гитариста нехороший блеск, знаменовавший собой то, что у Рихарда очередной приступ выклянчивания:
- Ну Оллииииии… - Затянул волынку Рихард…
- Нет!
- Даааааа…
- Я сказал - нет! - Оливер отступал
- Ну пожалуйстааааа…..
Короче говоря, в шалаше Рихард объявился уже одетым. Пора было ложиться спать.
- Я думаю, надо обустроиться как-нибудь - С сомнением заметил Кристоф. - Вот вчера мне нормально спать не давали. А сегодня…
- Это мне спать не давали! Ты меня разбудил!
- А я по чьей-то вине спал в репейнике! - Пауль отступил к выходу.
- А я спал хорошо..
- Ты чихал! - Рявкнули хором ударник и Рихард.
В шалаше закипали страсти, готовые вот-вот вывалиться в бурную драку с применением всяких подручных средств. Злобно впившись друг в друга взглядами, непримиримые враги (Кристоф и Рихард) делили подушку. Под шумок одеяло было уволочено Флейком, немедленно замотавшимся на манер куколки и почившем в бозе. То есть в здоровом крепком сне праведника.
Тилль плюнул и отправился за подножным материалом. Его ухода никто не заметил.
- Кристоф, отдай мне подушку!
- Обойдешься! Смотрите, неженка какая!
- Ты что, не видишь в каком я положении? - Рихард бросил яростный взгляд на свои грязные и исцарапанные (о, какой ужас!) колени, выглядывающие из-под подола Оливерской майки с Питером Пэном. Повествование о том, какими правдами и неправдами был выманен у Оливера этот раритет, навсегда осталось самой большой тайной для остальных… Сам обворованный Оливер пропадал в неизвестности, очевидно готовя себе гнездо на ночевку, поскольку в шалаше все равно никто больше бы не уместился. Пауль старательно забивал себе место перед выходом, планируя посетить ночью всем известное место, где еще сохранялась некая порция "Абсолюта". Ситуация по разделу подушки с одеялом обострялась. Финал был весьма неожиданным.
Поскользнувшись на недавнем Тиллевском плевке, Рихард подлетел в воздух, сделал кульбит и изящно приземлился на Флейка.
- Чхи! - Раздалось в ответ из кокона.
- Тебе бы все время чхи! А где я спать буду! - Рихард яростно тыркал локтем неподвижный тючок, вяло огрызающийся чиханием.
Шнайдер с отвратительной довольной рожей забился в угол, обеими руками обнимая подушку. Рихард разразился стенаниями, на которые никто не отреагировал, особенно Пауль, лихорадочно подсчитывающий, СКОЛЬКО еще осталось бутылок и хватит ли их ему одному, при условии, что туда не доберется никто другой..?
Фигура, нежданно явившаяся в проходе, согнутая в три погибели и нагруженная охапкой травы произвела на всех неотразимое впечатление. Не успели соискатели перины накинуться на халяву, как раздался разъяренный крик
- Тиииилль!!! Как ты моооог!! - Следом явился Оливер, потрясающи одной из лопат, предательски украшенной свежими комьями земли.
- А чего? Я ничего… - Немедленно начал защищаться вокалист
- Как ты мог собрать мою коноплюуу! - Ярость Оливера булькала и кипела.
- Конопля… - Восторженно прошептали остальные и кинулись вперед.
Тиля и Оливера смела многорукая, многоногая и орущая гидра. Даже ококонившийся Флейк утащил крупный пучок в свое убежище. В самом центре бушующей кучи с мученическим видом сидел Тилль, периодически отбиравший у самых наглых самые большие порции. За порогом валялся Оливер, снесенный словно японский тростник каким-нибудь торнадо имени Хокусая. Шалаш скрипел, трещал и грозился разлететься на мелкие куски. Наконец буря успокоилась. Одновременно с первыми звездами, вспыхнувшими на потемневшем небе. Все постепенно стихло. Первые лягушки затянули свою песнь из забугорного болотца…
Картина теперь наблюдалась несколько иная, чем прошлой ночью.
В углу "дачного домика" свернулся вокруг подушки Шнайдер, даже во сне угрожающе скалившийся и готовый защищать свою постельную принадлежность. В другом углу лежала колбаска из одеяла, увенчанная коноплей на манер усиков насекомого и периодически похихикивающая о чем-то своем. В центре лежала большая куча все той же конопли, из которой торчали неодетые ноги Рихарда, а так же одна рука и голова Тилля. Периодически куча бурно колыхалась, очевидно, когда находящиеся внутри части тела сталкивались и делили территорию. На достопамятной вышке высокого напряжения гордо возвышалось гнездо птицы Рух, точнее спальник Оливера Риделя. В одной руке басист держал кирку. В другой - так и не протянутые провода. И, наконец, на полпути между шалашом и тем, что раньше было машиной дрых Пауль, безнадежно запутавшийся в чертополохе и повители, заботливо разложенных Тиллем на автотрассе "Шалаш - То Место, Куда Инстинктивно Полезет Пауль". Временами Пауль что-то глухо вскрикивал про нарзан и начинал подсчитывать десятичные логарифмы.
Ранним утром, когда еще не рассвело, дружно грянул хор козодоев, малиновок, и прочей пернатой дряни, нарушив священный покой затихшего участка.
Постепенно выползая на улицу, жертвы химических экспериментов глядели на небо красными глазами, шмыгали носами, усыпанными конопляной пылью и ежились
- Завтрак… - Хрипло высказал кто-то умную мысль.
Процессия направилась к погребному кургану. Тилль плелся позади всех, ожидая справедливой кары.
- Где ЕДА???!!! - Раздался отчаянный крик. Все головы повернулись к незадачливому гурману.
- Мыши… - слабо защищался Тилль
- Если это мыши, то почему вот на этой консервной банке отпечатки твоих зубов?
- Может, это были большие мыши - Пытался отмазаться вокалист
- И они ночью украли твои зубы. - Саркастически докончил Пауль - Чего мы есть-то теперь будем?
- Я слышал, что в некоторых странах едят кузнечиков… - Робко высказался Флейк
- О нет! Только не они! Они же такие красивые! - Немедленно начал убиваться по невинным насекомым Рихард. - Только не это!
- Да замолчи ты! Никто не собирается есть эту зеленую пакость! - железной рукой навел порядок Шнайдер. - Нам действительно нечего есть… ну… почти…
Отреагировав на слово "почти" группа немедленно снова перерыла курган, все смела и голодными глазами уставилась на Шнайдера.
- Шашлык… - Медленно произнес Тилль.
Флейк булькнул лейкой с кислотой. Пауль достал из ниоткуда китайские палочки для риса. Рихард понюхал листик сорванной мяты:
- С приправой… - Дополнил он.
Назревающая трагедия была прервана тонким жужжанием. Рихард вскрикнул и хлопнул себя по щеке. С первыми лучами солнца из болота, торжественно гудя, поднялась армия москитов…
Оливер, до сих пор не принимавший участия в общей сваре, жестом опытного кунгфуиста принялся раскручивать лопату, создавая защитную сферу.
- Я хочу в город! Кто разрешил тут этих комаров?! Вы меня слышите? Немедленно! - Взвыл Пауль, отмахиваясь китайскими палочками.
Добрый доктор Флейк замахал волшебной лейкой… И комары отступили. Пауль продолжал скандалить.
- Да не ори ты… - Опять принялся успокаивать буйнопомешанного, избежавший участи капитана Кука, Кристоф. - Вот сейчас погрузимся... в машину... и… поедем…
С каждым словом голос его становился все тише и тише. Под сожалеющими взглядами остальных, Кристоф съеживался, пока совсем не скукожился и смущенно уполз в травку.
- Видимо его слишком сильно задело… - С сочувствием произнес Флейк, поглядывая на обломки машины, корячившиеся вдалеке.
- Значит так. - Грозно произнес Оливер, похлопывая лопатой (!), с которой не расставался даже в гнезде, по ладони (!!). Остальные храбро попятились. - Поскольку вы мне тут все испортили, разнесли и сломали… - последовала драматическая пауза - … мы возвращаемся домой!
- Ура! - Завопили все и тут же замолкли.
- А.. на чем? - Слабо вякнул чей-то голосок
- На тракторе, естественно! - Голосом вождя мирового коммунизма возвестил Оливер.
- На чем? На этом? Я на этом не поеду! - Не дав открыть рот другим, завопил Флейк. - меня опять укачает!
- Только не это - пробормотал себе под нос Пауль - Опять эти пакетики для тех, кого тошнит… Таблетки… компрессы… Я тоже против! - Неожиданно громко окончил он свою эскападу.
- Молчать! - Рявкнул Оливер, потрясая лопатой. - Немедленно пакуемся и едем!
Некоторое время продолжались лихорадочные сборы. Подгоняемые звучными шлепками железа по мягкому (а иногда по твердому). По возможности все пытались одеться, занять лучшее место, запастись пакетами для тех, кого тошнит, консервами, гербарием, засушенными стрекозами, урожаем картошки, листьями, пропитанными "Абсолютом" и прочими наиважнейшими и наинеобходимейшеми вещами.
Наконец, на сельскую дорогу вырулил железный монстр, плюющийся маслом, соляркой и грохочущий так, что восседавший за рулем Шнайдер нервно дергался от такой безобразной неритмичности.
На самом верху мрачно нахохлился Оливер, уже подсчитавший, что вся эта затея обошлась ему куда дороже, чем предполагалось теоретически. А ведь еще придется отдавать долг, который эти скупердяи ни за что не простят…
На капоте торжественно возвышался Тилль Линдеманн, обгрызенной куриной ножкой указывающий, куда ехать, потому как карты ни у кого не было. На самом носу, прикрепившись веревочкой, балансировал Пауль, периодически принимавший всякие красивые позы… Флейк спрятал нос в пакет и не желал смотреть на дорогу. Рихард плел олимпийские венки из утащенной травы и вовсю украшал себя, близких и трактор…
-Тилль! Прекрати махать куриной ногой! - не выдержал вдруг Пауль, все красивые позы которого были следствием нежелания быть закапанным куриным жиром и слюной Тилля.
-Агрыхрыхрыххрыхм… - это было единственное, что мог ответить на это Тилль - куриная ножка подлейшим образом встала поперек рта и выниматься не собиралась.
-Тилль! Ты бы руками махал в одну сторону что ли, - высунулся из кабины трактора Кристоф, обеспокоенный мельничным вращением рук указателя направления.
-Прекратите раскачивать трактор! - возмутился Рихард, потерявший в результате легкого крена фыркающей и чадящей конструкции самый красивый венок. - Тилль, дай мне эту ногу сюда! - Протянул он руки к продолжающему борьбу с вставшей поперек ротовой полости куриной ногой вокалисту. Трактор, чихнув, угрожающе накренился вперед.
-Эй… вы нас сейчас уроните! - возмутился из глубин пакетика Флака.
-Кто? Кого уронит? - вытянул шею вперед вышедший из прострации Оливер.
Такого дисбаланса груза не выдержала нежная душа чуда сельскохозяйственной техники.
-Ай! Мы падаем! Покинуть корабль! - первым неладное почувствовал Пауль. Он поспешил отцепиться от решетки радиатора, дабы не быть придавленным многотонной махиной и телами товарищей.
-Мама! - пискнул Рихард, пытаясь выковырнуться из кабины медленно переворачивающегося механизма.
-.. дай мне силы, - взмолился неведомому божеству Оливер, входя в штопорный прыжок с крыши трактора.
-Хм… Хорошие слова, - подумал Тилль, одной рукой хватающийся за произрастающее на обочине дерево, а другой - за вцепившегося в сиденье Флаку, с целью спасения оного от неминуемого увечья. Раздался стон металлических конструкций, треск ломаемого дерева, грохот перевернувшегося трактора - падение завершилось, пострадавших не было. Если не считать Рихарда, отплевывавшегося от тины в придорожном болотце; пропахавшего носом несколько метров Пауля; ввинтившегося штопором в чей-то забор Оливера и жалобно попискивающего Флаки, пытающегося выбраться из тисков, в которые его зажали, возможно и помимо своей воли, тракторное сиденье, Тилль и сук дерева, за который он цеплялся в полете. Из трактора, нервно подергиваясь, торчала нога, в которой, приглядевшись, можно было опознать опорно-двигательный орган Кристофа. Носок черного, когда-то даже лакированного, ботинка дернулся, нога уползла внутрь перевернутой кабины. Показалась рука, вторая… Высунулась в дверцу взлохмаченная голова. Трактор издал странный ухающий звук и вздрогнул. Голова вжалась обратно в кабину, Рихард остановил плевательные работы, Флака примолк. Сельхоз чудо техники вздохнуло всеми запчастями, вздрогнуло и одномоментно рассталось со всем четырьмя колесами, попросту откинув их от основной конструкции.
Внутри кабины снова послышалось невнятное шевеление, сопровождаемое не более внятным чертыханьем. Из дверного пролома снова появилась голова Кристофа Думыча Шнайдера.
-Пауль! - просипела она. - Я же просил тебя закрепить колеса…
-У-гму, - отозвался Пауль.
-Ты их закрепил?
Ответить было нечего, да и некогда - откуда ни возьмись, на дороге появился "жуткий мужик" - как назовет его впоследствии Рихард. Мужик был одет в затертые треники, грязно-белую майку и вооружен лопатой штыковой, арт. 17-59-64. Из открытого рта товарища с лопатой вырывались всевозможные и всеневозможные словосочетания, в которых упоминался не только "хрен, который мне забор свалил", но и все близкие друзья, и родственники Оливера.
-Хватай колеса! Бежим! - Кинул боевой клич выпрыгнувший из кабины трактора Кристоф, подхватывая одной рукой Пауля, а второй - тракторное колесо - видимо, пытаясь подать пример поведения остальным штайновцам.
Слово "бежим" было воистину волшебным, так как через мгновение после его произнесения от покряхтывающих, попискивающих, поплевывающихся и ввинтившихся в штопор людей не осталось и следа.
Впереди всех, подхватив тракторное колесо подмышку и бодро помахивая Паулем, бежал Кристоф. За ним, не менее бодро помахивая Флакой с целью отцепить последнего от радостно бумкающего по дороге сиденья, скакал Тилль. Он водрузил одно из колес, оказавшихся поблизости на голову на манер сомбреро. Сомбреро грозило придавить вокалиста своей тяжестью к земле и многообещающе покачивалось, если тот чересчур резво перепрыгивал через какую-нибудь встречавшуюся на пути лужицу. Следом за Тиллем, обнявшись с колесом, как с родным, стеная и охая, бежал Рихард. Гигантскими прыжками догонял процессию Оливер, почему-то державший в руках кусок забора, в который его угораздило ввинтиться.
-Оли.. Оли… Оливер! - выдавил из себя Рихард, пытаясь не сбиться с ритма переставляния ног в процессе бега. - Почему ты.. несешь… забор?
Оливер взглянул на доски в свои руках полным непонимания взглядом:
-Понятия не имею!
-Понятия он не имеет! - донеслось издалека гневное восклицание Тилля. - Самый, значит, образованный! Он колесо не несет, и я не буду! - Тряхнул головой тракторный мачо, - с меня этого куска белой плоти с сиденьем хватает! - Перехватив поудобнее Флаку, Тилль затряс головой с удвоенной энергией. Колесо сверзлось с высоты почти без десяти сантиметров двух метров и, не особо задумываясь, укатило в ближайшее болотце - отсыпаться.
-Тилль! - не останавливаясь возмутился Кристоф. - Зачем ты выкинул колесо?!
-..а.. а что та.. такого? - согласитесь, не так просто бежать, таща за собой несопротивляющегося и легкого товарища по несчас.. то есть по группе вместе с цепляющимся за все кочки и кусточки сиденьем. - Флака! Да кинь ты эту дрянь! Что ты к ней .. прилип!
-Я с ней сроднился!
-Все. Не могу больше. - Рихард остановился, пытаясь перевести дыхание. - Уйди! Надоело! - эти слова были обращены к тракторному колесу. И, опровергая совершенно беспочвенные обвинения в хилости и малосильности, Рихард, слегка размахнувшись, запустил колесо в полет по околоземной орбите. Долго оно там не продержалось из-за отсутствия постоянного источника энергии и, упав с небес на землю, в выжидании застыло на бровке дороги.
-Рихард! Ты только что лишил нас возможности нормально доехать до дома! - Забег закончился, мужика с лопатой видно не было и теперь можно было устроить небольшой разбор полетов.
-Почему лишил?! - Удивился Рихард, пытающийся вытащить из волос тину.
-Это было наше последнее колесо!!!
-Но у тебя же есть еще одно…
-Да! Но на одном колесе мы точно никуда не уедем!!!!
-Почему не уедем? - продолжил удивляться Рихард. Колесо, столь небрежно им выброшенное еще раз покачнулось, словно решая - катиться ему дальше или нет, и, сделав свой выбор поскакало дальше. Дальше от дороги, дальше от стоящих на ней в полной растерянности Rammstein.
-Потому что на одном колесе умеют кататься только КЛОУНЫ В ЦИРКЕ!
-И я! Я умею! - Радостно закричал Флака.
-А ты сможешь при этом удержать на себе пирамиду из пяти человек? - Ехидно поинтересовался Пауль.
-Я же крут! Я же… - начал было Флака. Но, оглядев ту самую пятерку, которая уже всерьез собиралась продолжить путешествие домой на его плечах, притих.
-Значит, идем пешком, - констатировал Оливер и бодро зашагал вперед.
-Опять пешком?! - застонал Рихард. - Я больше не могу! Я устааал…
Остальные согласно промолчали и не двинулись с места. Оливер оглянулся назад, оценил обстановку и достал из кармана чудом уцелевших брюк пучок непонятной травы. Самое лучшее зрение было у Кристофа.
-Ой… - выдохнул он. - У него же…
-аах! - восхитился Флака, обладавший таким важным прибором дальнего видения как очки.
-Ого! - догадался Тилль, ноги которого уже несли его следом за Оливером.
Пауль, сообразив, что пучок укропа не способен вызвать у товарищей по группе подобного оживления, резво поскакал следом за ними.
-эй… не бросайте меняя! - кинулся вдогонку Рихард…
…Медленно опускалось на Землю покрывало ночи. Затрещали в придорожной траве сверчки. Некоторые из этих насекомых встретили свою судьбу в лице вконец оголодавшего Оливера Риделя и разведенного им костра. Более разборчивые в пище разделили между собой пять диких яблок и четыре картошины, которые общими усилиями удалось утащить с расположенных неподалеку огородов.
А утром приехало спасение в виде продюсера, который, оборзев искать группу по барам и клубам города, решил заглянуть в дом Rammstein, где и обнаружил среди упаковочной бумаги, клея и ящиков из-под водки, замятую и затертую телеграмму с адресом. С тех пор Rammstein стараются не заезжать в сельскую местность, предпочитая вечерней тишине полей несмолкающий шум города.

© MajorTom и Шрайк
сентябрь - октябрь 2002 года,
специально для http://rammsteinfan.ru

  Количество комментариев: 4

[ добавить комментарий ]    [ распечатать ]    [ в начало ]