 |
"Бросай курить - вставай на лыжи!"
или
приключения людей, решивших избавиться от вредных привычек.
Часть 6. Соломоново решение-2 или приятный сон не гарантирует приятное пробуждение.
Флаке снился сон. Не то чтобы это было удивительно, однако такого красочного и почти реального сна клавишник вспомнить не мог.
Снилась ему большая комната с круглыми и треугольными окнами, стекла в них были в виде мозаики и изображали разные сцены с концертов Rammstein. Вот в том круглом окне - Тилль в горящем плаще, рядом в треугольном - Олли в маске для извергания огня во время песни Feuer Frei, дальше - Шнайдер с поднятыми руками, в которых палочки-фейерверки, потом - Рих, бьющий себя кулаком по груди, и последний - Пауль у горящего микрофона. Флаке забеспокоился: а где же он? Развернувшись на 180 градусов, он увидел ярко-красную дверь, на которой готическим шрифтом было написано: "Flake Lorenz. Keyboarder". Обрадовавшись, Флаке подбежал к двери и хотел ее открыть, но тут возникла одна проблема: на ней не наблюдалось ручки. Клавишник попробовал толкнуть дверь, но она не открывалась. Герр Лоренц попытался зацепить край ногтем. Не получилось. Сама дверь на ощупь оказалась ужасной скользкой и противной. Прикоснувшись к поверхности, Флаке мгновенно отдернул руку и увидел, что теперь вся ладонь у него была ярко-красной. Странное чувство охватило его всего. Заткнув возопивший было внутри голос чистоплотности, клавишник стал быстро смазывать краску с двери. Под ярко-красной обнаружилась черная. Надпись тоже стала постепенно исчезать, а под ней начала проглядывать другая: маленькая и белая. Последнее движение руки и вся новая надпись открылась Флаке. Увидев ее, герр Лоренц схватился руками за рот, чтобы сдержать истерический крик. Надпись гласила: "Помни Флаке! Рухлядь на концертах нам не нужна!" А чуть внизу подпись: "Пауль Ландерс".
- Пауль! - мгновенно рассвирепев, закричал было герр Лоренц, но тут же обнаружил, что не может издать ни звука. Попробовав еще что-то сказать, но результат был тот же. Тут его взгляд упал на надпись. Она изменилась и теперь гласила: "Вот видишь! Ты не можешь говорить! Потому что сжег все свои легкие курением!" Изменилась и подпись, автором теперь был "Рихард Круспе".
"Ах ты!.." - мысленно взвыл Флаке и тут же согнулся пополам от резкой боли в животе. Боль была ужасной, у герра Лоренца возникло ощущение, что все его внутренние органы горят. Подняв глаза на дверь, он прочел: "Алкоголь пожирает тебя изнутри, Флаке! Сначала печень, а потом все остальное!"
"Ну, хватит!" - мысленно закричал Флаке и бросился вперед прямо на дверь, надеясь выбить ее вместе с этими изменяющимися фразами.
Но за миг до удара плеча клавишника о ненавистную дверь, она сама по себе открылась, и герр Лоренц, не сумев вовремя сориентироваться и затормозить, потерял равновесие и полетел вперед головой в темноту.
"Конец," - промелькнула у него в голове мысль, и он в страхе зажмурился.
* * *
- Все! Я отказываюсь читать дальше!
- Перестань!
- Я абсолютно серьезно! Не буду!
- А в глаз?!..
- Ну ладно, ладно...
* * *
Прошло несколько мгновений, но ничего не происходило. Флаке отважился приоткрыть левый глаз, но то, что он увидел, заставило его глаза распахнуться и выпучиться от удивления, а челюсти отвиснуть.
Трудно подобрать какое-то конкретное слово, чтобы описать то, что он увидел. Э-э-э... Стриптиз-клуб?.. Нет. Тогда, может, гарем? Да, пожалуй, так. Гарем, со всеми вытекающими из этого последствиями.
Флаке лежал на огромных красных пуховых подушках, расшитыми золотыми нитями. Вокруг было много разных ярких платков, золотых и медных изделий, но главное было в том, что вокруг клавишника, за платками, в общем везде, куда только не попадал взгляд герра Лоренца, были ДЕВУШКИ! Много, очень много прекрасных девушек, одетых в бикини. Все они плавно двигали своими... э-э-э... выпуклостями под чудную медленную музыку, лившуюся, казалось, отовсюду.
"Это что, рай?" - билась в воспаленном от этих телодвижений мозгу Флаке единственная мысль.
А в это время девушки от простых покачиваний бедер в такт музыке перешли в наступление. Блондинки, брюнетки, рыжие, с длинными волосами, с короткими, лысые... лысые?! Хотя ладно, фантазии у мужчин разные бывают... белые, негритянки, китаянки... От всего этого разнообразия у клавишника чуть не поехала крыша. А девушки обмахивали его огромными перьевыми веерами, прикасались и тут же отдергивали руки, кокетливо хихикая, подносили ему фрукты и огромные запотевшие кружки ПИВА.
Одна из них, самая прекрасная (конечно, на взгляд герра Лоренца, поэтому ее описание я приводить не буду, а каждый может вообразить кого угодно: Памелу Андерсон например, свою девушку или бабушку... у кого на что фантазии хватит) отделилась от остальных и подошла к Флаке, не отводящего от нее горящего взгляда. Осторожно присев рядом с ним, она ослепительно улыбнулась и, наклонившись к чуткому уху клавишника, страстно прошептала: "Хочешь, я сделаю тебе массаж?" - Не дожидавшись реакции музыканта, остальные девушки быстро приблизились вплотную, и Флаке сам не заметил, как оказался на животе и при этом только в одних трусах, на которых были нарисовано что-то, при ближайшем рассмотрении оказавшимися финиками.
Прекрасная девушка осторожно села и, умаслив руки, стала массажировать спину герра Лоренца. Сначала плечи, потом вокруг лопаток, все ниже и ниже... Флаке ощутил, что он куда-то летит, далеко-далеко, словно на облаке.
Но вот полет окончился. Флаке ощутил ужасный запах, образовавшийся от смешения таких ароматов, как носки недельной носки, несвежее белье, пиво и, что он охарактеризовал как то, чем никаким образом не должно здесь пахнуть - кетчуп.
"Сон закончился, - с грустью подумал он, - я опять на этой ужасной реальной земле".
Однако кое-что заставило его усомниться в том, что он действительно проснулся.
Массаж продолжался, правда руки были какие-то грубые, да и массаж больше походил на манипуляции, что обычно проводят с тестом. Не желая и дальше оставаться в образе теста и сохраняя капельку надежды на то, что он опять увидит лицо и тело той прекрасной незнакомки, Флаке резко перевернулся на спину.
Из-за отсутствия очков на переносице да и еще плюс напоминания о вчерашней вечеринке в виде небольшого косоглазия и раздвоения видимых предметов, клавишнику на несколько мгновений показалось, что то лицо, которое он увидел, было действительно лицом той девушки из сна. Но тут Флаке сумел направить глаза в одну сторону и сфокусировать свой взгляд, и перед ним предстала... предстал... э-э-э... короче, предстало ОНО.
Не смогу я, наверное, описать все то, что увидел герр Лоренц, но все-таки постараюсь нарисовать какие-то отдельные черты, а ваше воображение потом дорисует цельный портрет.
Итак, первое, что заметил Флаке, был нос, похожий на картошку, покусанную какими-то мелкими грызунами. Картошка была темная, подстать остальному лицу, вся в красных воспаленных пятнышках. Под носом скрывался безгубый рот, похожий на щель. Глаза были скрыты неровными сальными прядями, падающими со лба. На левой щеке был странный зубчатый шрам. Голова же была какая-то слишком длинная, навевающая мысль об акушере, который в нетрезвом состоянии переусердствовал со щипцами.
Первая часть знакомства с ЭТИМ закончилась, но не успел Флаке перевести немного дух и хотя бы немного успокоить бьющееся в истерике сердце, как наступила вторая часть. ЭТО открыло рот, и у клавишника возникло ощущение, что началась газовая атака, аж глаза заслезились от этого угарного газа. ЭТО, с превеликим удовлетворением понаблюдав за тем, как искривляется от омерзения и недостатка кислорода лицо герра Лоренца, прохрипело, постаравшись вложить в хрип всю возможную страсть:
- Любимый!.. Кхм-кхм... *звуки, больше похожие на всхлипы старого прохудившегося унитаза* ...Ну, что теперь?.. Перейдем от массажа... *отхаркивание* ...к более нежным ласкам?
Бедный Флаке ощутил как сердце его перестало биться вообще и укатилось куда-то в направлении пяток. Переливаясь всеми оттеками синего, зеленого и фиолетового, он стал медленно опускать свой взгляд от страшного лица. Так наступила третья часть знакомства: Флаке увидел себя в одних трусах (правда, он не смог разглядеть: финики ли там были нарисованы или нет), не считая гипсовой повязки, а ЭТО сидело у него на бедрах, одетое в какую-то грязную тряпку, выставив напоказ кривые и жутко волосатые ноги.
Нервы клавишника не выдержали, и он завопил во всю силу своих, пусть и не таких тренированных как у Тилля, легких.
ЭТО мгновенно вскочило и, схватив лежащее на полу что-то, десяток лет назад называвшееся плащом, подбежало к балкону, и с ловкостью белки стало спускаться по пожарной лестнице.
Однако Флаке этого не заметил, так как для усиления крика и чтоб хоть ненадолго перестать видеть эту кошмарную картину, он закрыл глаза.
Послышался топот. У находящегося на грани помешательства герра Лоренца возникла мысль, что это бегут новые чудовища. От этого у клавишника открылось второе дыхание, и визг усилился.
В комнату, чуть не вышибив ни в чем не повинную дверь, вбежали на второй космической Тилль и Шнайдер.
- Флаке! - хором воскликнули они.
Тилль подскочил к кровати и стал трясти клавишника за плечи. Неизвестно, что привиделось бедному герру Лоренцу, но он стал яростно отбиваться ногами, царапаться и щелкать зубами в нескольких милиметрах от рук герра Линдеманна.
- Эй, спокойно! - испугавшись за целостность своего организма, отпрянул вокалист от кровати.
- Флаке, - не повторяя ошибки герра Линдеманна и не подходя ближе чем на метр, позвал Шнайдер продолжающего пинать, кусать и царапать воздух клавишника.
Клавишник не реагировал.
Тут в комнату, не спеша, зашел герр Круспе. Быстро осмотрев комнату, растерянных барабанщика и вокалиста, бьющегося в истерике герра Лоренца, он самодовольно хмыкнул.
- Ты чего усмехаешься? - возмутился Шнайдер.
- Просто я обнаружил еще одно доказательство собственной правоты, - с высоты Эвереста своего достоинства, уничтожительно посмотрел на него Рихард. - Взгляните на него, нашего товарища по группе, нашего друга! - патетически воскликнул он, протянув руки по направлению к кровати. - Что с ним? Почему он это делает? Ответ прост: пить надо меньше!
- При чем тут пить? - досадливо поморщился Шнайдер.
- А ты думаешь, что с ним?
- Не знаю, но собираюсь узнать, - заметив, что Флаке уже вполне спокойно сидит, немного покачиваясь, сказал Тилль и осторожно, помня об острых зубах клавишника, подошел к кровати.
- Флаке, - совсем осмелев, он дотронулся и легонько потряс плечо герра Лоренца. - Что с тобой?
- Там... Тут... Она... Он... Оно... Здесь... - бессвязно начал бормотать клавишник, выпученными глазами смотря куда-то в пространство.
- Кто? - попытался направить его мысли в конкретное направление Шнайдер.
- Она... Он... Оно...
- Ладно, где?
- Тут... Там... Здесь... У меня... На ногах...
- На ногах? - удивился Тилль и осмотрел внимательно ноги герра Лоренца от носков до интересной расцветки трусов. - У тебя на ногах никого нет.
- Сон... Мне снился... Комната... Дверь... Пауль и Рих...
- Что Пауль и Рих? - посмотрев на герра Круспе, спросил Тилль.
- А где Пауль? - только сейчас заметил отсутствие второго гитариста Шнайдер.
- Не знаю, - отвернулся, чтобы скрыть мимолетную улыбку, Рихард.
- Они... Там... О-о-о, - еще сильнее закачался Флаке. - А потом я... Комната... Девушки... Хорошо-о-о, - протянул он, закатив глаза от воспоминаний и растянув рот в сладкой улыбке.
- Понятно, - тоже закатив глаза и тяжело вздохнув, пробормотал Шнайдер.
- А потом... - продолжил Флаке. - Я... Здесь... А тут... Он... Она... Оно... - опять начал повторять бедный клавишник, судорожно вцепившись левой рукой в одеяло, а правой в руку герра Линдеманна.
Тут из-за закрытой двери раздался шорох и сдавленное хихиканье.
- Не понял, - подозрительно посмотрел на дверь Шнайдер и, подойдя к ней, резким движением открыл ее.
В комнату свалился уже в голос хохотавший Пауль.
- Ой, не могу, - поливая пол слезами, в бессилии всхлипывал он.
- Пауль! - воскликнул Шнайдер, пока Тилль пытался освободить онемевшую руку из каменной хватки герра Лоренца, а Рихард, мелко трясясь от безвучного хохота, отвернулся к окну. - Что ты сделал с Флаке?
- Да *всхлип* ничего я с ним *всхлип* не делал! Сами у него *всхлип* спросите! У него *всхлип* просто глюки уже от выпивки!
- Какие глюки? - спросил Шнайдер, но ответить ему Пауль не успел.
- Ну хватит! Флаке, отцепись от меня! - закричал, вскочив с кровати Тилль, и побежал в ванную, таща за собой немного безумного клавишника и одеяло, которое герр Лоренц, также как и руку вокалиста, не собирался отпускать.
Забросив в ванную многострадального клавишника, Тилль включил холодную воду и направил струю из душа прямо на лицо Флаке. Клавишник секунду сидел спокойно, но потом нервные окончания все-таки смогли донести до воспаленного мозга, что окружающая среда стала не очень приятной, и он дико закричал, отпустив руку герра Линдеманна и одеяло и пытавшись заслониться от ледяной воды.
- Ну вот, - выключив воду, удовлетворенно сказал Тилль, - кажется, он пришел в себя.
- Флаке, ты как? - спросил озабоченно Шнайдер.
- Н-н-нормальн-н-но, - стуча зубами от холода, ответил клавишник.
Тилль взял полотенце и стал усиленно растирать дрожащего герра Лоренца.
- Осторожно, мои ребра!
- Ой, извини, совсем забыл!
- Ну, может, теперь расскажешь, что с тобой случилось? - усадив его на край ванны, спросил Тилль.
И Флаке, регулярно вздрагивая сначала от холода, а потом от воспоминаний, поведал Тиллю и Шнайдеру о том, что он увидел после своего пробуждения. А Пауль в это время в комнате Рихарду тихо рассказывал о том, что было на самом деле.
Встретив во дворе охранника и найденную им в каком-то неизвестном обычным смертным месте бомжиху, чье описание вы можете прочитать выше, Пауль поблагодарил охранника и пригласил бомжиху, представившуюся Кларой, в дом. Тихо поднимаясь по лестнице на второй этаж и стараясь не дышать глубоко, герр Ландерс доходчиво объяснил, что требуется от Клары. На сумме вознаграждения сошлись быстро. Засунув в карман парочку хрустящих бумажек, Клара зашла в комнату, забралась в кровать и попыталась сделать массаж спящему клавишнику, тем самым оторвав его от сладкого сна. Что было дальше уже известно.
А Флаке рассказал о своем сне и пробуждении, описав в красках то, что он увидел, когда открыл глаза.
- Ну а куда делось потом это чудище, как ты выразился? - поинтересовался Тилль.
- Не знаю, - нахмурился Флаке.
- А может она растворилась в воздухе? - ехидно спросил Шнайдер.
- Шнайдер, ты что, мне не веришь? - прошипел Флаке.
- Флаке, а ты бы мне поверил, если бы я тебе что-нибудь подобное рассказал? - ответил вместо Шнайдера Рихард, заглянув в ванную. - Это у тебя был глюк.
- Считаешь меня психом? - заорал Флаке.
- Ну почему сразу психом? - миролюбиво ответил Рихард. - Просто ты вчера выпил лишнего. У тебя же такой слабый организм, измученный постоянными пьянками. Твой мозг больше не может их выдерживать, вот и дал тебе понять: пора завязывать.
Флаке хотел сказать что-то резко отрицательное, но задумался.
- А вам всем говорю, - видя, что главный противник колеблется, продолжил герр Круспе, - нас любят миллионы. Мы отвечаем теперь не только за себя, но и за нашу музыку. Пьянки, курение, неправильный образ жизни уничтожают нашу физическую силу, тем самым уничтожая наши мозги. Мы теряем вдохновение, не можем сочинять музыку, писать песни. Ссоримся между собой. Это неправильно.
Тилль, Шнайдер и Флаке молчали, обдумывая услышанное.
- Ну что? - поддержал Рихарда Пауль. - Проголосуем еще раз, кто за то, чтобы начать вести здоровый образ жизни? - и поднял руку.
За ним Рихард. Подумав, оторвал от ванной правую ладонь герр Линдеманн, вытащил из кармана руку Шнайдер. У Флаке перед глазами еще стояло лицо чудища, а в носу блуждало его свежее дыхание. Помедлив и тряхнув головой, отгоняя страшную картину, клавишник высвободил из-под полотенца и поднял дрожащую руку.
- Отлично, - расплылся в довольной улыбке Рихард.
- Постой, а как же Оливер? - напомнил о недостающем члене группы Шнайдер.
- Он проспит до вечера, так мне врач сказала, - ответил Тилль.
- Вот вечером его и спросим, - потер руки Рихард.
- Слушайте, вообще то я есть уже давно хочу, - похлопав себя по животу, сказал Пауль. - Пойдемте обедать.
Идея показалась остальным здравой. Рихард, Тилль, Шнайдер, Пауль и неснявший полотенца Флаке отправились вниз, на кухню.
Количество комментариев: 4 [ добавить комментарий ] [ распечатать ] [ в начало ]
|
|
